Музыка даже в самых ужасных драматических положениях должна всегда пленять слух, всегда оставаться музыкой.

Вольфганг Амадей Моцарт

Магдалена уехала из Бонна 27 ноября, а 5 декабря не стало Моцарта. Не хватило самой малости для того, чтобы Бетховен еще раз увидел кумира своего детства и юности. Вольфганг Амадей не дождался своего «черного человека», а все время откладывающий отъезд из-за вновь возникших трудностей, Людвиг безнадежно опоздал.

Смерть Моцарта тяжело ударила по Бетховену, с самого детства привыкшего засыпать и просыпаться с мелодиями этого композитора, вся его жизнь была поймана и спелената нежнейшими сетями этого гения, и вот теперь Моцарт улетел, обманув всех. Братья уже вполне могли обойтись и без него, Иоганну нашлось место в аптеке курфюрста, Карл служил при капелле, Магдалена уехала в Париж, вопрос с жалованием был решен, к тому же обычно неспешный Вальдштейн вдруг начал настаивать на скорейшем отъезде молодого человека: «Либо сейчас, либо никогда!»  Вновь облачившись в черный дорожный костюм, Бетховен отправился в Вену.

Провожая Людвига в дорогу, его сиятельство сунул ему в карман прощальное письмо, которое молодой человек читал, сидя в трескучей карете:

«Дорогой Бетховен! Вы едете в Вену, осуществив тем самым свою заветную мечту. Гений музыки все еще оплакивает кончину Моцарта; он временно приютился у Гайдна, неисчерпаемого источника гармонии. Но не там ему суждено проявить свое величие и мощь; он уже ищет избранную натуру, чтобы служить ей. Поезжайте, работайте без устали, Гайдн из своих рук передаст вам гений Моцарта».

Бетховен явственно представил, как носатый Гайдн протягивает ему ангелоподобное существо с крылышками, нимбом и почему-то разительно напоминающее самого Моцарта вплоть до светлого паричка с тонкой косичкой, и как этот самый гений музыки целует его и, неожиданно превратившись в золотой вихрь, врывается в его рот и ноздри, не давая прохода воздуху, и одновременно с тем заполняя собой его тело, выталкивая съежившуюся до размера яблочного червя душу…  Тьфу ты, пропасть, стоит заснуть, и в голову тут же лезут какие-то мерзости!

Сколько говорить, не нужен ему гений Моцарта, и ничей другой не надобен, своего бы вырастить да на ножки поставить.

Моцарт скончался 5 декабря 1791 года, и сразу же злая молва начала обвинять в причастности к преступлению другого прекрасного композитора — легенду музыкального мира Антонио Сальери.

Добрейший Фердинанд Вальдштейн, воспользовавшись советом Гайдна и собственным желанием молодого человека отправиться учиться в Вену, сделал все возможное, чтобы наивный, вспыльчивый юноша как можно скорее покинул Бонн, в котором уже вовсю бытовали революционные настроения и не сегодня-завтра мог вспыхнуть бунт. А где революция и бунт, там и студенты. Останься Бетховен в охваченном революцией Бонне, его убили бы на баррикадах или бросили в тюрьму. Короче, он буквально запихнул Людвига в дилижанс, пожелав счастливого пути.

Кроме того, некоторое время назад у них с Людвигом произошло досадное недоразумение, которое, задержись молодой человек в Бонне, могло бы перерасти в неприятный скандал.

Дело в том, что с полгода назад его сиятельство заказал своему молодому приятелю «Рыцарский Балет», который тот сочинил, передав Вальдштейну авторство музыки. Обычная в музыкальном и литературном мире практика. Балет был поставлен, премьера состоялась 6 марта 1791. Так как в афише не упоминалось имя композитора, представитель  «Театрального календаря» решил, что она принадлежит постановщику балета графу Фердинанду Эрнсту фон Вальдштейну. Собственно, так и было запланировано изначально, но позже… одному богу известно, каким образом вдруг все узнали, что автором музыки на самом деле был молодой придворный музыкант и протеже графа Вальдштейна Людвиг ван Бетховен.

По прибытии в Вену Бетховен был обескуражен известием о том, что маэстро Сальери отнюдь не арестован, мало того, очень многие выдающиеся композиторы и музыканты считали обвинение вздорным. Куда уж проще представить в роли отравителя какого-нибудь обманутого мужа – Моцарт отличался склонностью спать на чужих подушках. Тут и далеко ходить не придется.

Похоронен Моцарт был по третьему разряду, то есть была вырыта одна большая могила, в которую поставили сразу же шесть гробов. Для того времени вполне нормальное, можно сказать, типичное погребение, отдельной могилы могли быть удостоены только люди знатные, и то если они не имели фамильного склепа, что, согласитесь, редкость.

В три часа пополудни гроб с телом композитора был доставлен на катафалке в Собор Святого Стефана, скромная церемония проходила в небольшой часовенке. И еще через три часа тело Моцарта было захоронено на кладбище Святого Марка.

Впрочем, история этим не закончилась. В день похорон Моцарта его супруга Констанция вдруг неизвестно для чего громогласно, так чтобы все слышали, сообщила пришедшему почтить память друга юристу Францу Хофдемелю о давней связи покойника с его молодой женой Магдаленой, находящейся теперь на девятом месяце беременности. Магдалена была ученицей Моцарта, но ужасно ревнивый, вспыльчивый Франц верил Вольфгангу Амадею, совершенно не ожидая подобного удара.

В результате, не послушав мессу, он прибежал домой, где Магдалена играла с их годовалым сыном. Полный злобы Хофдемель схватил с умывальной полки бритву и набросился на жену. Он, несомненно, убил бы ее, не вмешайся в скандал подоспевшие на крики соседи и слуги. Лицо и шея Магдалены остались изуродованными на всю жизнь, что же до Хофдемеля — поняв, что его вот-вот арестуют, он перерезал себе горло той же бритвой.

Бетховен не знал Хофдемеля, он пробыл в Вене всего ничего и ни с кем не успел познакомиться, кроме Моцарта. Тем не менее, согласитесь, сложно предположить, что столь темпераментный человек станет подло травить кого-либо? К тому же, если он узнал обо всем раньше и рассчитался с любвеобильным Моцартом, чем объяснить подобную вспышку гнева на кладбище? А ведь все знают, что если человек страдает припадками гнева, во время которых он буквально не владеет собой, он не станет таиться и выгадывать, подкладывать яд и ожидать развязки. Нет, кто угодно, только не Хофдемель.

Куда более похожей на правду была третья версия произошедшего — Моцарта отравил любовник Констанции, ученик Сальери и ученик Моцарта, случайный знакомец Бетховена Франц Ксавер Зюсмайер, с которым Людвиг столкнулся в привокзальной забегаловке Аугсбурга. Последний постоянно жил в доме Моцарта, так что ему ничего не стоило вступить в интрижку с супругой учителя, не привлекая лишнего внимания. К слову, насыпать яд, тоже было проще некуда.

Убив Моцарта, Зюсмайер рассказал о содеянном Констанции, та же, боясь, как бы правда не вышла наружу, отвела подозрение от любовника, поспешив раскрыть глаза на предательство жены вспыльчивому юристу. Когда вокруг кипят подобные страсти, кто же станет обвинять скромного музыканта, выполняющего последнюю волю покойного — дописывающего незавершенный реквием и трогательно опекающего его вдову и осиротевших чад?

Впрочем, их связь вскоре развалилась сама собой. Неизвестно, из-за чего, Констанция выгнала любовника из дома и потом будто бы сожгла все документы, свидетельствующие о совместной работе Моцарта и Зюсмайера.

Наличествовала и версия, будто Сальери специально заслал своего верного ученика Зюсмайера, чтобы тот втерся в доверие к конкуренту и после убил его.

Впрочем, власти не спешили арестовывать ни Сальери, ни Зюсмайера, ни коварную Констанцию. А медики продолжали разочаровывать читателей газет, утверждая, что знаменитый композитор скоропостижно скончался от ревматической (просовидной) лихорадки, возможно, осложненной острой сердечной или почечной недостаточностью.