Глава третья. Зоя и Ксения.

Трасса М-8 Вологда – Архангельск. «Вольво» плавно катится по зеркальной поверхности шоссе. По обочинам дороги полупрозрачные, тонкоствольные леса. Болотистые почвы не позволяют соснам вырасти высокими и возмужать. Меж стволами редколесья плавают лоскутья тумана. Пустынно. От дорожного указателя «Самжа» спидометр намотал тридцать километров и ни одного населённого пункта. На обочинах трассы лишь болота и редкие останки вымерших деревушек – проваленные крыши, родящие лишь бурьян заброшенные огороды, поля борщевика.

– Пока дорога хорошая. А ты говорила: «плохая дорога – плохая дорога», – сказала задумчиво Ксения.

– Я говорила, что последние тридцать километров, как стиральная доска. Но пока мы едем по М-8 всё будет нормально. Поворот за Чувашцами. Смотри внимательно на указатели.

– Та навигатор не работает. Тут сети нет.

– Я же говорю: смотри на указатели.

– А ещё ты говорила, что сразу с Кавказа поедем его выручать, а сама вернулась в Москву и проторчала там до середины лета.

– Я не могла уехать раньше… Это что за руины?

– Где? Деревня какая-то… Зоя! Это Чувашцы!

– Смотри внимательно направо. Там должен быть съезд на дорогу. Ах, вот он.

Зоя нажала на педаль тормоза, сбросила скорость до двадцати километров в час. Инерция бросила Ксению вперёд и она ухватилась обеими руками за торпеду.

– Осторожней!

– Извини.

– Та разве это дорога?

– Дорога. Соловей так и объяснял: разбитый просёлок. Будем надеяться, что тот самый. Навигатор заработал?

– Нет!

– Тут где-то должна быть помойка. Если она есть, то мы правильно свернули.

– Выключи радио – шипит. Что за глухомань? Ни одна радиостанция не ловится.

Зоя выключила приёмник. Они проделали ещё пяток километров в полной тишине.

– Это помойка? Как по–твоему? – спросила Зоя указывая направо.

– Да помойка, – подтвердила Ксения.

– Соловей сказал: от помойки двадцать километров до моста, за мостом направо и ещё километров десять…

– Глухомань. У нас такие леса только в горах.

– Не такие! – буркнула Зоя.

– У нас лучше! Солнце ярче, небо выше и в ясную погоду видно Казбек. А здесь чего?

– Не «чего», а «что»! – огрызнулась Зоя.

– Вот что: тучи натянуло, дождь моросит, холодрыга, дорога как стиральная доска! И это всё среди лета, в июле! А у нас и природа, и асфальт гладкий…

– Зато в твоей Суворовской подметки прилипают к асфальту от жары. И ещё…

Так они препирались, а спидометр «Вольво» накручивал километры: пять, десять, двадцать. С заднего сидения авто доносился ритмичный стекольный перезвон. Из динамиков аудиосистемы «Вольво» звучал, выдавая все пять октав, голос Мортена Харкета.

– Я тебе сто раз повторяла: оберни каждую бутылку газетой. Каждую! – ворчала Зоя. – А ты?

– Та я говорила зятю: «оберни». Но разве он станет слушать? Это ещё нам повезло, что он такого хорошего коньяку за такие дешевые деньги добыл. Не то пришлось бы потратиться. Такой коньяк на самом деле знаешь сколько стоит?

– Не дороже денег.

– Та вот дороже! Такой коньяк пить, всё равно что радость жизни пить! Десятилетняя выдержка. Ты посмотри какие бутылки. На них пыль веков.

– Пыль веков могла бы и протереть.

– Такой коньяк пьют только из запылённых, покрытых паутиной бутылок. Только так можно ощутить настоящую радость…

Зоя в изумлении уставилась на Ксению.

– Ты смотри на дорогу-то! Тут по обочинам болота. Вот застрянем и тогда…

– Кто научил тебя такому?

– Та чему тут учиться? Болото оно и есть болото!

– Нее! Я о радости от выпивки, о пыльных бутылках и так далее.

– Та то зять. Он разбирается в коньяках. Он учил меня.

– Не рано ли ты начала разбираться?

– Та вот не рано! И тебе советую…

– Я не пью, ты знаешь.

– Та вот враньё! Пьёшь, но не такой коньяк, а всякую московскую дрянь. «Кампари» ей подавай!

– Бутылки звенят. Ксения звенит…

– Включи «Бум бокс», да погромче. Звона не станет слышно, – миролюбиво посоветовала Ксения. – Разве я знала, что у вас в России такие кривые дороги?

Ксения скинула кеды и положила босые ноги на торпеду. В руках она держала вязание, на коленях атлас автомобильных дорог России, раскрытый на странице «Вологодская область».

– Включи навигатор! – рявкнула Зоя. – Чуешь или мне кажется, что коньячищей воняет? Наверное, уже одна бутылка крякнулась, а может и не одна…

– Та их по десять в каждом пакете, всего три пакета… – рассеянно отозвалась Ксения. – Если одна разобьется – не велика потеря. А насчет навигатора – безполезняк. Сети нет, навигатор не работает, Соловей не доступен. Ты не забыла о своем обещании?

– Забыла…

Ксения оглянулась назад. Там, на заднем сидении, рядом с дребезжащими пакетами, в которые были упакованы бутылки зеленого, пыльного стекла, лежал длинный черный футляр.

– Ты обещала научить из карабина стрелять, – напомнила Ксения. – Ты рассказывала, как тебя отец учил. Я тоже хочу, чтобы меня учили.

– Разве терские казаки не умеют стрелять с рождения? А как же генетическая память? Да и чему тут учить? Бери и стреляй! Впрочем, тебе огнестрельное оружие доверять опасно. Терские казаки – народ темпераментный, не то, что мы – русские. Ещё попадется кто–нибудь под горячую руку. Разлучница какая-нибудь.

– Не хочешь дать карабин, дай звезду, – буркнула Ксения.

– Возьми. Она в бардачке.

– Та шо ты!!!

– А что?

– Держишь в таком месте?

Зоя потянулась к бардачку, откинула крышку, ухватилась за цепь и вытянула звезду наружу. Ксения быстро перехватила медальон. Тёмный камень засиял, а вот пасмурное небо окончательно померкло, словно звезда вобрала в себя значительную долю дневного света.

– Тебе не кажется, что он как-то рассиялся?

– Спрячь его под толстовку.

Этот совет Ксения не стала оспаривать. Надела цепь на шею, а звезду сунула за пазуху.

– Та она и тепловатая, – сказала она немного помедлив.

– Тебе кажется. Просто она согрелась в бардачке, – Зоя улыбалась.

Ксения снова увлеклась вязанием. «Вольво» тихонько катится по «стиральной доске» просёлка.

***

Ксения!

Со свойдной сестрой Зоя познакомилась пару лет назад при обстоятельствах совершенно невероятных.

Зое припомнился бабушкин дом в Видном, вишнёвый сад, садовая дорожка ведёт к стеклянной двери на веранду. Весной там всегда слишком светло и холодно. Под потолком висит прошлогодняя пыль. Пахнет специфическим весенним запустением. Пять шагов по давно не крашенному полу, и ты оказываешься у оббитой дерматином двери, за которой прихожая и скамья вишнёвого дерева. А в столовой вишнёвый буфет. Вязанные крючком салфетки, фарфоровые барышни и собачки расставлены и разложены в идеальном порядке. Тут же фотографии родни в рамках из папье-маше.

Круглый стол под плюшевым абажуром покрыт плюшевой скатертью с бахромой, на которой Зоя в детстве навязала множество узелков. За столом её двоюродные сёстры – старшая Марина и младшая Лена. Обе с женихами. Празднуют последний бабушкин день рождения. В тот день бабуля, чувствуя близкую смерть, заговорила о наследстве. Достала завещание – листок обычной пожелтевшей от времени бумаги. Бабуля зачитывает свою волю, согласно которой дом в Видном достаётся её старшей внучке Марине, а бабулино странное украшение, грубой работы железная подвеска в виде звезды с огромным алым кристаллом посередине её средне внучке Зое. Ленке же так, кое-что по-мелочи, антикварные безделушки, книжки.

Зоя запомнила вишнёвую с павлово-посадской росписью шаль на плечах прародительницы и алеющую звезду Трояна у неё на шее. Гости бабули уже сыты, когда на столе появляется очередная семейная реликвия − десятилитровый лучистомедный сосуд с вычурными ручками, украшенный изящной чеканкой и резьбой по металлу. Звезда Трояна отражается в его горячем боку, наполняя комнату багровыми бликами.

Напившись чаю, Зоя достаёт свою колоду таро. На картонных прямоугольниках отрывки сюжетов с извнстных классических полотен. Зоя наугад выкладывает на плюшевую скатерть три карты. Королева мечей похожа на Зою. Зое так же идут лиловые оттенки. Принцесса кубков – Лена. На третьей карте изображена красивая дама с длинной, светло каштановой косой и с золотой монетой в руках – королева пентаклей.

 — Смотри, ба. Вот всё твоё потомство. Королева пентаклей, королева мечей и принцесса кубков, − говорит Зоя.

— Не хватает ещё двоих, — отвечает бабуля. – Дай-ка и мне поиграться.

Зоя, послушно вложила колоду в сухие, покрытые старческими пятнами ручки.

Казалось, никого кроме Зои не удивило искусство, с которым бабуля тасовала колоду. Прямоугольники карт мелькали в её руках. Ловким движением и, казалось бы, тоже наугад, бабуля вытащила из колоды ещё три карты: на одной суровый мужчина в тяжелой железной короне и печалью в очах, вооруженный мечом, на другой – темноволосая девчонка. Волосы распущены по плечам, глаза дерзкие, губы плотно сомкнуты. Платьице на ней совсем детское, всё в оборочках с широким поясом и бантом, но у правой руки эфес обнаженного меча. На третьей томная матрона парит в темных небесах над мчащимися в бешеном хороводе людьми. Пышное облако служит ей ложем, яркая луна – светильником.

— Меченосное семейство, — пробормотала бабуля, выкладывая три свои карты в ряд в первыми тремя. – Да. Я сделала правильный выбор. Смотри. − бабуля пододвинула все пять карт поближе к Зое. − Смотри. Вот вся твоя семья. Когда я уйду – ты останешься в ней главной.

Король мечей – без сомнения отец Зои, которого она уже слишком давно не видела. Дама на облаке или Луна – бабушки дочь, мама Лены. Но дерзкая девочка с мечом… Кто она? Зоя не знала такой девочки в своей родне.

Тогда подлинный смысл бабушкиных слов остался для Зои тёмен, ведь наследницей всего своего состояния бабуля назначила старшую из своих внучек – Марину. Да и не могла она понять, каким образом она, Королева мечей далеко не самый шлавный аркан в колоде таро, может оказаться старшей в роду.

***

 Все эти вопросы Зое пришлось разрешать самостоятельно уже после смерти бабушки, которая случилась едва ли не на следующий день после памятного чаепития.

Зоя вспомнила свою поездку на Урал, «внезапную» втречу в купе поезда Москва-Нижний Тагил. Смартфон цвета фуксии и рассмешившее её облие страз на одежде Ксении. Вспомнила Цирцею из Старого Бисера[1]и её старшего мужа Осколкина. Пережитые Зоей и Ксенией удивительные приключения сплотили их. Они действительно стали подругами, сроднились, как сёстры.

Именно колдунья из Старого Бисера смогла объяснить Зое странные свойства звезды Трояна и раскрыть связь, существующую между Зоей Шишкиной, рождённой на берегах Москвы-реки и Ксенией Онисимовой, чьи деды держали фронтир на берегах бурного Терека. К своему удивлению, Зоя узнала, что её родной отец является так же и отцом Ксении. «Меченосное семейство» − так говорила бабушка!

Приключение в Старом Бисере закончилось. Время текло, но оно оказалось не в силах разорвать связь, возникшую между Зоей и Ксенией. Часто Зоя думала об отважной терской казачке, как о самом близком человеке. Да и звезда принадлежала им обеим, ведь согласно завету древнего воина Трояна, потомками которого являлись обе женщины, наследовать артефакт мог человек из его рода, появившийся на свет 22-го сентября. По феерическому стечению обстоятельств обе сестры появились на свет в эту дату, но с разницей в 12 лет и обе они в равной мере являлись потомками древнего воина, а значит звезда по праву принадлежала им обеим.

Но всё же… всё же… Зоя всегда чувствовала своё превосходство над более молодой, слишком уж впечатлительной и безгранично доброй Ксенией.