Красная Поляна. С чего всё началось

Сегодня в Красной Поляне, некогда маленьком посёлке западного Кавказа, где в 1864 г закончилась Кавказская война, красуется великолепный спортивный комплекс. Однако начинался он не в Красной Поляне, а в Приэльбрусье.

 Красную Поляну я хорошо знал ещё по институтскому альпинизму и туризму. Как правило, после альплагерей мы шагали через Красную Поляну к побережью, откуда уезжали по домам. Иногда с Красной Поляны мы начинали свои путешествия в горы.

 Преподавая физико-математические дисциплины в школе пос. Терскол я конечно занимался и горными лыжами. При нашей школе был филиал горнолыжной школы олимпийского резерва под эгидой спорт.комитета КБАССР. В школе учились дети местных жителей, которые возвратились из Северного Казахстана, куда они были выселены в 1944 году в ряду других народов Северного Кавказа. Большинство ребят родились в Северном Казахстане и постепенно осваивались на своей родине. Для возвращенцев государство построило посёлок из типовых пятиэтажек, поскольку все оставленные при выселении жилища, по рассказам местных жителей, были разрушены и разграблены пришедшими из-за перевалов грузинами. В новых домах били кухни с газом и ванные комнаты. Правда, горячая вода подавалась не регулярно и ванные комнаты частенько использовались не по назначению.

 Филиалом горнолыжной школой руководила Светлана Гурьева, приехавшая из Москвы. Старший тренер школы был её муж Дмитрий Гурьев. Сын Саша Гурьев учился в пятом классе. Светлана была очень стройная, слегка курносенькая, красивая женщина, что конечно помогало ей в налаживании деловых отношениях с партнёрами по работе. Тренеры были так же из Москвы и Питера. Школа субсидировалась как из федерального бюджета, так и из республиканского. Через свои обширные связи в Москве ей удавалось как-то одевать ребят, подкармливать их в местной столовой, «доставать» горнолыжное снаряжение, не дешёвое по тем временам. Но местные власти постепенно стали выдавливать Светлану из этого кресла, полагая, что эту работу может делать любой из местных чиновников.

 В 1969 году в разговоре с её мужем Димой, я услышал об этой проблеме. И тогда я предложил Светлане рассмотреть вариант Красной Поляны, которая располагалась в 50 километрах от Адлера. Район Красной Поляны, был мне хорошо известен со студенческих лет. Зимой снега там бывало достаточно, но он бывал тяжёловат, поскольку образовывался на стыке двух воздушных потоков - северного и южного. Склоны тоже были подходящие по рельефу, градусности и перепаду высот. И самое главное- административно Красная Поляны была в Краснодарском крае, а не в национальной республике. Ещё в 1964 году, будучи участником всесоюзного студенческого слёта в Красной Поляне, я сидел на лесистом склоне на посёлком и представлял , как по этим склонам несутся горнолыжники. И вот такая возможность стала реально складываться.

 Конечно, надо было осмотреть район на предмет горнолыжных трасс, канатных дорог, которой там никогда до этого не было. Светлане идея понравилась, но эту идею надо было вначале довести до тех, кто мог озвучить её в верхах, в Москве. А мог это сделать Юрий Михайлович Анисимов, ЮМ как мы его звали, который имел отношение к федерации горнолыжного спорта СССР, а в Приэльбрусье занимался канатными дорогами. ЮМ сказал, что идея неплохая, но надо вначале собрать карты района, фотографии, сделать облётные снимки и пр. Не откладывая дело в долгий ящик, я поехал в Краснодар, где через знакомого краснодарского альпиниста Ю.Литвинова раздобыл отличные карты этого района, фотографии, которые и представил Юму. Тот посмотрел и сказал, что попробует пробить вертолёт. В конечном итоге он слетал в этот район, но была плохая погода и он остался недоволен. Пришлось его всячески обрабатывать, чтобы он не откладывал это дело под сукно. Через некоторое время Светлана мне по секрету говорит, что .. «есть идея с Красной Поляной. Место очень удобное, снегу достаточно» и пр. Я лишь улыбнулся и ничего не сказал. Она просто забыла, что эту идею я ей и подал. Ну да ладно. Дело закрутилось. Потом я ушёл служить на год в армию, а по возвращению обнаружил, что Светлана организовала новую горнолыжную школу в Красной Поляне , куда увезла половину своих тренеров. В Терсколе директором и тренерами остались наши бывшие воспитанники, закончившие спортивный факультет КБГУ. Я остался в Терсколе, поскольку у меня складывался вариант научной работы. Конечно, в те годы никто не представлял будущего Красной Поляны и не о каком олимпийском центре речи не велось.

 В Красной Поляне Светлана развернула кипучую деятельность. Через своих друзей ей удалось пробить аудиенцию к Л.И. Брежневу, который и подписал документ о субсидировании школы олимпийского резерва в Красной Поляне и строительстве там горнолыжной трассы. Это и стало началом будущего олимпийского центра . Но в те годы об этом никто и не мечтал. В Москве слушок пошёл, что есть недалеко от Сочи горнолыжная трасса. Кое-кто стал туда ездить. Позже, когда горнолыжная школа в Красной Поляне стала нормально функционировать, Светлану Гурьеву оттуда тоже выжили уже местные завистники, но ее вклад в основание и развитие будущего Олимпийского комплекса, по моему мнению, самый значительный. Это я могу утверждать вполне обоснованно. Мне же осталось только утешать себя тем, что усилием моего мизинца левой руки этот процесс начинался. Правда, мне пока не довелось увидеть Олимпийский комплекс. Может быть, когда-нибудь удастся съездить. Конечно, сравнивать с альпийскими курортами пока рано. Там горнолыжные курорты существуют давно, сотни километров трасс оборудованы и великолепно обработаны. Склоны на все уровни катания, множество всевозможных канатных дорог. В Красной Поляне конечно есть резервы - это склоны по ущелью Мзымты в сторону озера Кардывач. Но туда надо прокладывать дорогу и коммуникации. Возможно, когда-то это будет сделано.