10 сентября 1992, четверг

На следующий день Валерий и Иза долго спали. После завтрака Иза смущенно сообщила:

— Вообще-то, у меня досрочно кончилось...

В постели провели весь день.

Сюрприз, о котором сказала ночью Иза, состоял в том, что она была девственницей.

О делах, о Демжо оба забыли совсем. Валерий наливал Изе в пупок ореховое масло, оба им перемазались, Иза хохотала.

 

Вечером позвонил Казаков. Сначала говорил со взявшей трубку Изой, она смеялась, пару раз сказала: «спасибо» и «пошляк». Передала трубку Валерию.

— Цыган, три новости: две хороших, одна плохая. Начать с плохой?

— Нет, — ответил благодушно настроенный Валерий. — Давай сперва хорошую, потом плохую, потом снова хорошую.

— Дело кишиневца закрывают. Объявлений в прессе никаких не будет: Демжо запретил. Мол, объявление — это признание бессилия полиции, а дело уже оперативно раскрыто. Моя версия Демжо понравилась. И по связям Ларионова в городе ничего не нашли, а потом Демжо и искать запретил.

— Давай плохую новость.

— Чеботару слепил на тебя две заявы от граждан.

Казаков рассказал, что первое заявление — от отца Богдана Лозы. Не получив никакой реакции на отправленное заказным письмом заявление о пропаже сына, Лоза-старший самолично приехал в инспекторат. Возмущался, почему полиция не ведет расследование, в то время как «какие-то самозваные шерлоки холмсы» его ведут и незаконно вмешиваются в личную жизнь граждан.

— Шерлок Холмс у нас в городе один ты, так что старикана быстро залучил к себе Чеботару. То, что Лозу ты нашел и что потом было, роли не играет: бумага-то у Чеботару, отдельной жизнью живёт.

— Второе заявление от кого?

— Какой-то бизнесюга, Георгеску его фамилия. Знаешь такого?

— Знаю. Давай третью новость.

— 28 числа начнется внеочередная комплексная проверка инспектората кишиневской комиссией.

Гриша сказал, что долгие интриги в МВД по поводу того, кому занимать престижное место начальника инспектората третьего города страны, завершились победой тех, кто хотел Демжо заменить на своего человека. Демжо уберут по итогам проверки, недостатки в ходе нее точно найдут.

— То есть, Валер, тебе от подлянок Хмыли только бы уберечься до 28-го, а там им станет не до тебя. Ты бы смылся вместе со своей новой куда-нибудь из города на это время...

Деметер сказал Изе, что уезжают они завтра, вернутся к заседанию в суде по разводу.

— Куда едем?

— На Украину.

— Куда именно?

— Выбирай любые города, только, на всякий случай, не очень далеко от границы. Можно, например, сначала в Каменец-Подольский, там крепость древняя — посмотрим.

Валерий обнял Изу.

— Предсвадебное путешествие, в общем. Свадебное, конечно, тоже будет.

Иза поцеловала Валерия.

— Во сколько едем?

— Как пишут в романах, с первыми лучами солнца. Сейчас поеду на такси в гараж, заеду на машине кое за чем в контору и пригоню машину сюда.

Иза сказала, что поедет тоже: не хочет она одна сидеть, кроме того, ей также нужно забрать из офиса одежду.

— И компьютер давай возьмём. Будешь иврит учить по компакт-диску.

Валерий начал набирать номер службы такси, но внезапно вспомнил:

— Ключи от квартиры адвокату! Нужно отдать их до конца недели! И еще бумагу очередную подписать.

Домашнего телефона адвоката у Валерия не было. Он позвонил Грише, тот телефон дал, но предупредил, что адвокат с семьей в теплое время года живёт в садовом домике в пригороде, на работу ездит оттуда. Так и было: Валерий стал звонить — телефон адвоката не отвечал.

— Придется выехать завтра попозже, контору адвокат открывает в девять утра.

К офису «Региона» Валерий с Изой приехали уже в десятом часу вечера.

Валерий откинул в сторону коврик, который лежал у порога с другой стороны двери. Хлебцы, разложенные под ковриком, были раскрошены: на коврик наступали.

— У нас были гости.

В сейфе торчал ключ, который Валерий всегда хранил в ящике стола.

— Плохие дела.

— Но в сейфе ведь только старые журналы и твой Феликс, что там брать?

— Брать нечего, наоборот, положить могли.

Фирменным приемом инспектората было подбрасывание нужным «объектам» дикорастущей конопли. Конопля эта росла в городе на всех пустырях. Наркоманы называли ее «беспонтовкой»: каннабинола она содержала мало, «кайфа», в отличие от специальных сортов, не давала. Но конопля — это конопля. Полицейские просто нарывали мешок растения и подбрасывали кому нужно. И всё: хранение наркосодержащего вещества в особо крупных размерах.

— Что же делать?

— Открывать сейф не буду. Осмотрю остальные помещения. А ты пока прослушай, на всякий случай, что на автоответчике.

Деметер осторожно протер ключ, торчащий в замке сейфа, забрал из тайника свой травматический пистолет. Осмотрел комнату за кабинетом, туалет — ничего.

Когда тщательно осматривал кухоньку, услышал крик Изы из приемной.

— Что там?

Иза запустила запись на автоответчике.

Незнакомый мужской голос:

— Слушай сюда, козёл. За пацанов наших вы все ответите, понял? Ты покойник, козёл. И все твои кореша.

— Кто это?

— Думаю, это то, о чем намекнул эмгэбэшник: бандиты, что похищали Лозу. Угрожают отомстить за тех, кого уложили эсперантисты.

А также за кураиста.

— Но ты тут при чем?

— Парочка-то скрылась, не найти. В бандах есть своеобразная этика: за своих убитых нужно быстро мстить. Это сплачивает преступные коллективы. «Мочат» того, кто под рукой оказался: сортировать на причастных и непричастных для них слишком тонко.

Посмотрели номер по базе данных — телефон-автомат. По телефону, который дал Русу, Валерий решил не звонить.

Когда приехали домой к Изе, Деметер снял с автомобиля аккумулятор и унес в квартиру. Ещё не хватало, чтобы машину угнали ночью. Впрочем, если снимут колеса, то тоже не уедешь. Валерий, однако, надеялся, что этого не произойдет: разувают обычно машины, которые паркуются на постоянном месте, а у дома Изы он на ночь припарковался впервые.

Ночью и Иза, и Валерий почти не спали. Валерий много раз вставал и смотрел на машину в окно.