Россияне, смотрящие передачи Первого канала российского ТВ в будние дни после программы «Время», стали жертвой чудовищного коммерческого рекламно-издательского проекта под названием «Московская сага».

Наше телевидение последовательно выдаёт нам «истори-ческий», т.е. про нашу историю, сериал за сериалом. Мы по-смотрели «Штрафбат», идеализирующий уголовных волков, убийц и грабителей: как они хорошо, оказывается, воевали на войне, в отличие от смершевцев и профессиональных во-енных, сплошь глупцов, подлецов и трусов! Нам продемон-стрировали шумно разрекламированную, пышно пропиарен-ную «Московскую сагу», которая на деле вовсе не сага ока-залась, т.е.

Давно избитой стала фраза из всенародно любимой «Бриллиантовой руки»: «Приезжайте к нам на Колыму!», «Нет, уж лучше вы к нам!», и давно исчерпанным стало понятие Колымы как беды вселенского масштаба. Кому-то должно воскрешать из пепла погибшее имя края. Удивительного и волшебного, строгого и наивного, таинственного и открытого. Может статься, этим «кем-то» и явился современной русской литературе Станислав Олефир. Педагог и писатель, более тридцати лет отдавший исследованию Севера.

М.А.Шолохов “Тихий Дон”

“МНЕ НЕ БЫЛ ЭТОТ ВЕК НИ РАЕМ, НИ ТЮРЬМОЙ…”

Писатели в России живут неприметно. Так же незаметно они и уходят… Особенно теперь, когда, что уж тут скрывать, культура и, литература в частности, изымается из общественного сознания, подменяется там, что ею не является, пресекается дух народный и человеческий. И кто убедит меня в том, что совершается это по неким неотвратимым законам бытия, а не из лукавого умысла, если, как писал Лев Гумилев, “покорение души народа предваряет покорение страны”…

Один хороший писатель из N-ска (города весьма славного литературными традициями) поведал мне некогда приключившуюся с ним смешную историю. Зашел он однажды в свою областную писательскую организацию и застал там троих N-ских классиков за тягостными раздумиями - они решали кому из них в этом году присудить президентскую премию, как “самому молодому и перспективному писателю”.

Говорят, что Александр Проханов написал национальный бестселлер. Говорят, что роман “Господин Гексоген” создан им в порыве искренних патриотических чувств. Говорят, что наш ведущий журналист по оппозиционерству предъявил соотечественникам неслыханную “новую правду” о разрушении России. И мы можем вздохнуть с легкостью - наконец-то все разоблачены, расставлены по местам, выравнены в шеренги.

Год 2001.

Роман петербургского писателя Павла Крусанова (СПб, Амфора, 2001) обладает всеми качествами прозы, относимой сегодня по ведомству “альтернативной истории”. И хотя термином этим все чаще пользуются, никакого сколько-нибудь точного его описания нет. Ясно только одно - этот новый романный тип пришел на смену всеобщего увлечения историческим романом, имеющим большую литературную традицию в XIX и XX веках. В традиционном историческом романе есть сюжет, реальные исторические лица, их деяния, связанные с теми или иными известными историческими событиями.