Сборник Шварца «Я, вышеподписавшизя в этом…» попал ко мне неслучайно, соратник по литературным хулиганствам, в чём-то даже учитель мой, дал почитать. Когда б я сам на Чорного Шварца наткнулся — бог весть: поэтов много, ото всюду лезет поэзия — из прошлого, настоящего, будущего. И как разобраться в этом мутном, пусть и цветном, потоке? Однако у Шварца Чорного есть шансы не затеряться, не зафигариться, не запропаститься. Почему? По этой линии и пойдут мои рассуждения-впечатления.

Краткий обзор Игоря Фунта книги Натальи Рубановой "Русский диссонанс". От Топорова и Уэльбека до Робины Куртин: беседы и прочтения, эссе, статьи, рецензии, интервью-рокировки, фишки. — Санкт-Петербург: Лимбус Пресс, ООО «Издательство К. Тублина», 2023.–518 с.

Тема двойничества со времен Гоголя, Достоевского, Андрея Белого, словно искала нового выразителя и продолжателя. Пьеса Виктора Слипенчука “Губернатор” в этом отношении — яркий образец наследования классических традиций. Всё, представленное в мире иерархично: а мир власти, который своеобразно, психологически и интонационно, трактует пьеса Виктор Слипенчука «Губернатор» — вдвойне; и Сам, разумеется выше своих двойников, которые, через горизонты внешней схожести, иногда забываются, ища крохи собственных выгод.

О пленных и врагах в 1615 году сообщает в «Описании Московии» Ян Данкарт: «Русские не дают никакой пощады врагам: тех, кто попался в плен, держат некоторое время на хлебе и воде и обращаются с ними весьма жестоко; иногда сковывают цепями по двое и отправляют просить милостыню в город. Если русским захочется развлечься, то кому-нибудь из пленников привязывают на шею камень и кидают в воду к великому удовольствию зрителей, каковые без малейшей жалости наблюдают за несчастными утопающими».

Когда уже взялся за работу над рецензией, автор написал(а) мне: «Игорь. Я только хочу одну деталь уточнить... Роман закончен в начале февраля 2022, до начала событий. И не знала, и не ведала. И в виду не имела. История сложилась и, в общем, захватила. А то вышла странная штука, будто я скоростно — а ну давай что-то такое писать, не-не…» — Чисто по-человечески Светлану понять можно. Ведь рассказывала она о себе. Ну, или о своих выстраданных персоналиях, пропуская их через себя. А — не о мировых катаклизмах.

Роман Саши Кругосветова — это ведь не расследование, а исследование эпохи 90-х, когда происходили подобные вещи. Неудивительно, что книга состоит из двух параллельных историй — Березовского и целого ряда ярких представителей русского авантюризма, в контекст которых этот «король интриг» и вписан. Троцкий, Азеф, Парвус — аналогии с этими фигурами логичны и объяснимы. Точнее, объясняются — в соответствующих главах про историю «революции» и участие в ней мирового (в частности, немецкого) капитала. Опять-таки, почему именно они?

Новый номер «Юности» отличается большим блоком прозы из 14 рассказов 10 авторов. Из них хотелось бы обратить внимание на следующих. Людмила Прохорова описывает в «Запахе камелий» как Полина пытается докричаться до супруга, который в ответ лишь говорит: «Ты умерла. Ты умерла, слышишь?! Тебя нет! Хватит меня мучить!» И в итоге убеждает в этом несчастную… Читателю остается самому решать, описан ли мистический опыт или просто жестокосердие мужа. Три новеллы Юрия Нечипоренко объединены общей темой: учёбой на кафедре биофизики МГУ и работой по специальности его лирического героя-повествователя. Рассказы характерны кажущимся парадоксом, а на самом деле тонким психологическим замечанием, описывающим соединение в сознании «технаря» научного и гуманитарного знания...

Итак, «Счастливцев Константин. Двадцать два года. Студент пятого курса Государственного университета управления. Факультет менеджмента и маркетинга, специальность «коммерция». Родители — врачи», — сообщает о себе герой романа. На самом деле, в этой короткой справке — суть самой книги Манылова, по-новому решающей вечную тему «отцов и детей». Ведь история самонадеянного пятикурсника Кости, с иронией наблюдающий, как его отец, всеми уважаемый кардиолог «скорой помощи», работая за копейки, спасает человеческие жизни, а потом заглушает стресс алкоголем, и желающий, в отличие от него, иначе: чтобы все легко и сразу — классическая драма, знакомая по многим произведениям. Что же в ней нового?