До остановки – минут двадцать. «Хорошо, что Игоря нет дома, иначе он бы догнал меня на машине», – пронеслось в голове. Олеся бежала. Знала, что маршрутка в девять часов вечера может быть последней, которая идет в город.

Успела. В кармане нашла мелочь, повезло. Она не знала, куда едет и зачем. Просто смотрела в окно. Ближе к центру маршрутка стала наполняться людьми. В кармане куртки дрожал мобильник – наверное, мама… Даже не стала смотреть.

Подъезжали к центральному мосту города. Вдруг захотелось выйти. Мост через водохранилище перекинулся, его еще морем называют, такое оно большое… Сейчас черное. Мост над пропастью – над Олесиной пропастью. Олеся идет, шагает по мосту от одного берега к другому, и где он, этот другой берег, – не видно! Только маршрутки мимо и троллейбусы, машин уже мало. Олеся остановилась. Вода внизу черными волнами медленно танцует. Ветер стонет, подпевает, вдали огни «большого города».

И камень этот, застывший внутри, вдруг стал таять слезами, слезы ручьями, будто бы чувствуя родную стихию, плыли по лицу. А черное море внизу все звало и звало их к себе. Бесконечность Олесиных слез в бесконечности моря черного. Телефон опять задрожал. Олеся все-таки вытащила его из кармана – видеозвонок от Алины! Тут же взяла.

– Алина, привет! Я так рада тебе! – Вдруг почувствовала, как радость теплыми волнами окатило ее, внутри стало теплее!

– Олеся, ты что – плачешь? Как у вас дела? Я уже несколько дней не могу дозвониться до Дениса! С ним все хорошо?

– Алина, я так соскучилась по тебе! Как ты там, когда операция? – голос дрожал, Олеся вытирала слезы, чтобы подруга не заметила.

– Олеся, да ты что! Я вижу, ты плачешь! Ты разве не дома? Со мной все хорошо, сейчас сдаем анализы, операция дней через десять. Теперь рассказывай, что случилось!

Олеся сбивчиво рассказывала про занятия паркуром, Алекса, олимпиаду, соревнование и прыжок Дениса. Рассказывала, а Алина молчала и внимательно слушала, только хмурилась иногда.

– Ну вот и все. Сейчас он в больнице, наверное, на полгода. Но прогноз предварительно хороший.

– Значит, мы с ним примерно в одно время выйдем из больниц! – усмехнулась Алина. – Знаешь, Олеся… Тебе тяжело сейчас, я это вижу! Но, может быть, я сейчас глупость скажу!

– Давай!

– Знаешь, тут к нам часто приходят волонтеры, дети лежат подолгу… ну чтобы им не скучно было, понимаешь?

– Конечно!

– В общем, у них футболки с надписями: «В любой непонятной ситуации делай добро!». Все время думала: «Странная какая-то фраза!» Понимаешь, о чем я?

– Наверное! Алин, спасибо тебе! Я тебе позвоню скоро!

– Давай, Олесь! Все будет хорошо! – Алина отключилась.

Олеся глубоко вдохнула, вытерла слезы, и ей снова захотелось бежать. Она бежала, стало тепло, мост уже кончался, и она отчетливо видела другой берег.