Про встречу с медведем геолога Асеева я давным-давно слышал от моего первого начальника, «Шефа», а потом просто старшего по возрасту друга, Юрия Михайловича Шишкина (память ему светлая).
«В те времена укромные, теперь почти былинные, когда срока огромные брели в этапы длинные», для ГУЛАГовских зеков было счастьем попасть летом на работу в полевую геологическую партию. Здесь и кормежка получше, и труд — не на износ и медленную смерть, и отношение более-менее человеческое. Некоторые из тогдашних индигирских геологов сами прошли сквозь лагерный ад и отлично понимали, что почем.
Был среди специалистов тогдашнего Верхнеиндигирского районного геологического управления Николай Асеев — рослый, лобастый, энергичный мужик, как и все тогдашние геологи, с изрядной долей ненаигранного суперменства. Имел он одну странность — ходил по звериным дебрям с однозарядной малокалиберной ТОЗовкой — «мелкашкой». Винтовка точная, безотказная по некрупной дичи, но уж никак не на медведя.
Маршрутным напарником у него был расконвоированный зек. И однажды в подножье заросшего склона они столкнулись с хозяином тайги. Асеев выстрелил, видимо подранил его, и медведь ушел вверх по склону (косолапому всегда легче бежать вверх, чем вниз), а геолог бросился вдогонку со своим несерьезным оружием. Через минуту оставшийся внизу зек услышал еще один выстрел и затем душераздирающий крик — человеческий, и рычание, явно не геологическое. Он очень боялся медведей, но лагеря — еще больше. Иллюзий, что с ним сделают, если он бросит своего начальника на произвол судьбы, у него не было. И он пошел на крик.
Продравшись через заросли кедрового стланика, на небольшой полянке зек увидел жуткую сцену: распластанный человек лежит под зверем, тщетно пытаясь из-под него выбраться, а тот норовит раскусить ему череп, как орех, поддев нижними клыками челюсть Николая, а верхними — макушку. Сделать это в один прикус зверю не удалось, но вряд ли ему понадобилось бы много времени, чтобы перехватить голову поудобнее.
Отчаянье придало зеку храбрости. Он подскочил к месту неравной схватки, поднял с земли «мелкашку» и ударил прикладом медведя по голове. Потом еще и еще.
Когда сквозь пыл сражения до медведя дошло, что противнику кто-то пришел на помощь и норовит проломить теперь уже его собственную голову, он счел за благо бросить недогрызенного обидчика и исчезнуть в непролазном кустарнике.
Освободившись от медведя, Асеев с разодранной в кровь шеей и головой как ни в чем не бывало вскочил на ноги, выхватил из рук зека свое малоубойное оружие и заорал: «Куда ушел этот гад?!» Пришлось зеку уговаривать своего воинственного начальника оставить мишку в покое и заняться обработкой укусов.