- Ой, теть Полин, большое вам спасибо! Еслиб не вы... Катя сняла с шеи Огуречной Лошадки Полинин пояс.

   - Да ладно. Ну? Куда ее, сердешную?  Веди к себе.

   - Ой, ко мне нельзя, меня бабушка заругает.

   - Ну, что ж поделаешь, давай ко мне. Поставим ее в козлятнике. Алексашенька за ней присмотрит, может, подружатся.

     В сарайчике, где жила Коза Алексашенька, было сумрачно. Коза лежала на подстилке и жевала. Для Огуречной Лошадки тетка Полина поставила ведро с водой и бросила в угол охапку сена.

      Алексашенька молчала. Изредка она вздыхала и снова принималась жевать.  Лошадка вежливо поздоровалась, едва переступила порог. Алексашенька только дернула ухом и, повернувшись к ней задом, улеглась на свое место.

 - Простите, что я стесняю вас.  Я, возможно, завтра уйду...

 Коза зашевелилась и покосилась на нее высокомерно.

      - Куда уйдешь-то? Полина замок повесила. Сиди теперь. Зовут-то тебя как?

      - Катя зовет меня «Огуречная Лошадка»...

      - Имя чудное, не наше имя...- задумчиво жуя, заметила Алексашенька. - Так кто же ты? Живой огурец, что ли?

- А я не знаю... Я помню, что открыла глаза на огуречной грядке, среди маленьких огурчиков и больших желтых цветов. Помню, что когда я встала на ноги, хвостик мой хрупнул и отделился от толстой зеленой плети, на которой висело еще два крупных огурца.

- Значит, ты огурец и тебя можно съесть? - в глазах Алексашеньки загорелись желтые огоньки. Огуречная Лошадка отодвинулась в дальний угол.

- Я не очень в этом уверена, - сказала она рассеянно, - давайте лучше побеседуем. Алексашенька перестала жевать и с удивлением вытянула морду:

- А вымя у тебя есть?

- Нет, кажется, этого у меня нет.

- Так, значит, молока ты не даешь?

- Нет, этого я не умею.

- Ну, а козленочек, или кто там у вас бывает... детки у тебя есть?

- Нет, и деток пока нет...

- Так... тогда какая же от тебя польза?

- Кто со мной подружится, тот будет счастлив...вот и все!

- Моя старуха мечтает клад найти. Говорит, вот счастье бы привалило. Может, ты знаешь, где искать?

          -Нет. Правда, я знаю одну бриллиантовую поляну. На ней живет мой знакомый паучок с бархатной спинкой. Он сторожит сокровища всего леса. Но их нельзя трогать руками. На них можно только любоваться рано утром и после дождя.

-Ну-у-у, а я-то думала! - захихикала Коза, - и это все!?                                                  - Нет. У меня много друзей, таких, как этот паучок. Еще у меня есть знакомые человечки-мухоморчики. У них красные в горошек шляпки. Нужно видеть, как они весело пляшут на поляне, или просто сидят и греются на солнышке. Стоит только постоять среди них и послушать о чем они болтают - обязательно расхохочешься. А если  у тебя какие-нибудь неприятности, то сразу же о них забудешь и тебе станет весело и беспечно.     

- А мы когда с моей бабкой гуляем, то сшибаем их  ногами. Раз их есть нельзя, то нечего им и расти...

     Коза помолчала, наморщив свой узкий лобик.

- Кто ты все-таки? Есть тебя нельзя. Шерсти на тебе нет, мяса тоже. Молоко давать ты не умеешь... Выходит, что ты бесполезная тварь.

- Это грубо и несправедливо, - обиделась Лошадка. -  Приносить радость - это значит приносить пользу. Я еще забыла сказать, что умею летать, если разгонюсь хорошенько, и при этом у меня будет хорошее настроение. А уж если удастся взлететь, то я прямиком попадаю в сказочную историю. Да... счастлив тот, с кем я подружусь.

            -Ох-ох-ох! - вздохнула Коза. - Я что-то пока не испытываю особенного счастья...- И повозившись, задремала.

       Наступила тишина, которую нарушал стрекот кузнечиков.

   Устало положив голову на передние ножки, Огуречная Лошадка дремала. Весь этот день, страшный день, проплыл перед ее глазами. Когда Катя с Теткой Полиной увели от ужасного Повара, она совсем было поверила в свое освобождение. Как вдруг, ласково приговаривая: «Ну вот, живи теперь у меня, располагайся»!- втолкнула ее в темный сарай.

  Незаметно наступила ночь. Сквозь щели дуло и в самый широкий просвет виднелась  большая мокрая звезда. Засыпая в своем углу, Огуречная Лошадка услышала, как по траве прошуршали чьи-то ноги: ближе, ближе... Потом в щелку просунулся палец и потрогал ее спину.

  - Сидишь? Ну сисиди, сиди, - пробурчала сонным голосом тетка Полина, утречком свезу тебя на базат, продам на зло соседям.  Она шумно зевнула. - Вот ведь скотина какая: ни шерсти, ни мяса - визг один.

     Шаги ее стихли в глубине сада.

- Лошадка, ты здесь? - тут же раздался Катин шопот за стеной. Лошадка так обрадовалась, что вскочила и прижалась мордочкой к щелке между досок.

 -  Послушай, Лошадка! Ты не спи, сейчас мы тебя спасем! Со мной наши друзья!   Если бы Лошадка могла хорошенько рассмотреть, что творилось  за стеной!.. Пофессор Хвостатов, сдвинув шляпу на макушку и поблескивая золотым пенсне, светил перед собой большим старинным фонарем. Его жена Белочка, закутавшись в шаль, жгла спичку за спичкой, осматривая стенку сарая, за которой сидела Огуречная Лошадка. Она нервничала и то и дело посматривала на часики: -  Сейчас, сейчас  должны все прийти! 

   Дятел сидел на ветке и зорко поглядывал, чтобы не появился кто-нибудь посторонний. И, действительно, как только совсем стемнело, на тропинке затопало, зашуршало - и показались кроты. Они шли молча, позевывая, поеживаясь, с лопатами на плечах.

    - Где копать? - сонным голосом спросил старший, подслеповато щурясь на фонарь, качающийся в поднятой лапке профессора.

   - С научной точки зрения, надо  начинать  отсюда, - сказал Хвостатов.

     Кроты поплевали на лапы, и первые комья земли зашуршали под лопатами. Алексашенька проснулась и взмекнула. Она подняла голову  и прислушалась. За стенкой шла упорная работа. Коза оцепенело смотрела, как расширяется щель под узкой дощатой стенкой. И туда осыпается земля. Потом она сипло заблеяла и вскочила на ноги.

  - Это волк! Во-о-о-лк! Огуречная Лошадка пыталась ее успокоить, но Алексашенька бесновалась все больше.

- Тебе-то что! Тебя не тронут! Кому ты нужна, огуречная! А вот меня-то и съедят как раз!

     Тетка Полина никак не могла нашарить спросонок  туфли. Наконец она зажгла свет, и, накинув на плечи пальтишко, побежала в сарай, где истошно вопила ее Алексашенька.

- Батюшки, Батюшки! - приговаривала тетка Полина, продираясь напрямик через высокую крапиву с тяпкой наперевес, в то время, как Огуречная Лошадка вылезла из подкопа.

     Профессор Хвостатов сказал каждому кроту: «Спасибо! Спасибо!» - и пожал дружески лапу. А Белочка выдала каждому по блестящей монете. И довольные кроты исчезли в темноте.

-  Теперь - бегом! - скомандовал Дятел. - Тетка Полина близко!

   Катя обняла Огуречную Лошадку они бросились в высокие заросли тапинамбура. Возле сарая  воцарилась полная тишина.

   Тетка Полина, размахивая тяпкой, выскочила из зарослей крапивы и... и тут же угодила в яму, вырытую кротами. Алексашенька, просунув рогатую башку в зияющую дыру, тупо смотрела на хозяйку.  Над поселком медленно всходила большая Луна. Как ни в чем не бывало стрекотали кузнечики...