1. Нужна ли была битва Александру Невскому?

На этот вопрос, скорее, можно ответить отрицательно. Ведь Александр выполнил поставленную задачу; судя по источникам, провел «военную операцию с целью сбора продовольствия и фуража у населения»[1], стало быть, был отягощен обозом с награбленным. Нужно было успеть до начала вскрытия рек попасть в Новгород.

1. Действия ливонцев

Хотя о целях Александра Невского на западном берегу Чудского озера у ученых нет единого мнения до сих пор, большинство, однако, сходятся в том, что именно поход князя стал причиной выступления объединенных сил Ордена и Дерптского епископа против русских войск. Ведь маловероятно, что командование сил Ордена располагало сведениями о намерениях Александра после освобождения им Пскова.

Мы определили, что Александр вышел из Пскова 20 – 25 марта. Нужно было время, чтобы дойти до земель епископства и приступить к их разорению, что, как отмечалось, явилось поводом активизации и сбора объединенных сил.

Рыцарям от Дерпта по Омовже (Эмбаху, нынешней реке Эмайыги) до Чудского озера примерно один-два дневных конных перехода (здесь и далее см. схему 2). Однако этот вариант отпадает по ряду причин. Во-первых, отрядов Александра здесь быть не могло, поскольку грабить некого: нижнее течение Омовжи – сплошное болото, заселенность здесь и до сих пор крайне низкая. Более-менее пригодные земли начинаются лишь южнее р. Аа (ныне Ахья), впадающей с юга в Омовжу. Во-вторых, согласно карте Чудского озера, экстраполированной на середину XIII века[2], южнее устья Омовжи с западной стороны берег образовывает огромный в те времена заболоченный и труднопроходимый рог, который сейчас под водой, однако его восточная возвышенная часть сохранилась в виде острова Пийрисааре. Двигаясь этим маршрутом, рыцарское войско разминулось бы с русской армией.

Согласно эстонскому археологу и историку А.Э. Кустину[3], в XIII веке наиболее заселенной и зажиточной частью этого региона было пространство севернее реки Воо[4] (ныне Выханду). «Дорожная сеть, - сообщает он, - так же как и население, более густа в южной части данного района. Пути, имеющие наиболее важное значение, расходятся из Мехикорма на запад и на юг, а именно дорога Мехикорма-Разина-Ляанисте, которая недалеко от Ляанисте пересекает р. Ахья и затем через Вынну направляется в Тарту. Дорога Мехикорма-Ряпина идет через Вериора в Выру. Из Ряпина важнейшие дороги ведут опять же на северо-запад или через Ряпина в Ляанисте, или через Моосте в Ахья и оттуда в Вынну и Тарту. Дорога Мехикорма-Разина-Моосте пролегает через Пыльва в Выру. Моосте, таким образом, является местом скрещивания дороги, идущей с востока, из Мехикорма и дороги Ряпина-Ахья-Тарту. Упомянутые основные пути сообщения существовали несомненно уже в начале II тысячелетия. На севере, в районе дельты р. Эмайыги, где располагаются непроходимые леса и болота, можно было пользоваться только водными и зимними путями. Важнейший водный путь, по которому ходили еще в прошлом тысячелетии и в начале текущего, выходил, по сохранившимся в народе воспоминаниям, из Мехикорма, тянулся вдоль побережья Чудского озера до Парапалу[5], оттуда через Ахунапалу поворачивал на Таза, у Кикасааре проходил через р. Ахья и направлялся дальше через Кастре и Мякса в Тарту. Между Парапалу-Мээрапалу и Мээрапалу-Таза также пролегал зимний путь. Зимой ходили также и по льду озера из Мехикорма в Мээрапалу, оттуда направлялись в район дельты р. Эмайыги и по р. Эмайыги в Тарту. <…> В общем в рассматриваемом районе все главные пути сообщения, как летние, так и зимние, сосредоточиваются в Мехикорма. Оттуда, согласно сведениям, относящимся уже к XVI в. (а также и более поздним), выходил главный путь, по которому поддерживались сношения с восточным берегом Теплого озера».

А.И. Бунин считал, что «Русская рать, под предводительством кн. Александра, выступив из Пскова, направилась по льду через Псковское озеро к устью реки Воо (по Списку населенных мест Псковской губернии ― р. Лыбовская), где вступила в Чудскую землю и продолжала затем путь к Юрьеву, по Суболицкой области, между берегом оз. Чудского (суженной его части, называемой оз.Теплым) и р. Аа, правым притоком р. Омовжи или Эмбаха. Во время следования по Чудской земле ратники шли несколькими дорогами, забирая по пути продовольствие у местных жителей, к чему представлялась возможность в этом крае и тогда, вероятно, так же довольно населенном, как в настоящее время»[6].

С этим можно согласиться лишь с той оговоркой, что мобильные отряды князя Александра (не вся армия) вступали в Чудскую землю в разных местах и в районы, севернее реки Воо, и в Изменку, и вдоль дороги на Меэрапалу.

Рыцарское же войско, скорее всего, двигалось из Дерпта двумя эшелонами на Ахунапалу-Изменку и на Моосте-Изменку (основные силы), где и разбили встретившийся им отряд Домаша и Кербета. Почему-то А.И. Бунин связывает летописный «мост», у которого был разбит русский отряд с населенным пунктом Хаммаст: «относительно слова Мост надобно заметить, что это должно быть собственное имя и, несомненно, название селения, так как трудно допустить, чтобы летописец, желая обозначить место столкновения, мог дать такое неопределенное указание, как мост в обыкновенном смысле: он скорее назвал бы реку, через которую устроен мост. Поэтому, вероятно, под Мостом летописи надобно разуметь деревню Хаммаст (в 18 верстах к юго-востоку от Юрьева)»[7], хотя я считаю, логичнее предположить, что это именно мыза Моосте, которая, согласно Кустину, на скрещении исторических путей. Ведь Хаммаст находится от них несколько в стороне, хоть и неподалеку.

Логично также предположить, что рыцарская разведка (разъезды) «висела на хвосте» у русской армии и, едва лишь последняя продемонстрировала намерение направиться в сторону устья Желчи, рыцарское войско, соединившись, скорее всего, в Изменке или севернее ее, преследуя русских, выступило на лед Чудского озера.

В свою очередь русская разведка, определив выдвижение рыцарей на С.-В. – В., известила об этом князя, который направил свое войско к мысу Сиговец, спрятав обозы в Желчинском заливе под прикрытием Городца на одноименном острове.

 Маловероятно, однако, что рыцари смогли собрать достаточно сил, чтобы сразиться на равных с русским войском, слишком мало было на это времени. Ведь, повторюсь, вряд ли их разведка располагала сведениями о движении Александра после освобождения Пскова. Ливонская хроника сообщает лишь о реакции командования на «зажитие» русского войска (строка 2229): «Епископ не оставил это без внимания»[8].

1. Действия Александра

Александр узнал о битве отряда Дамаша и Кербета (маловероятно, что столкновение было спровоцировано князем для определения боеспособности рыцарского войска, и отряд был изначально обречен). Допускаю, что он собирался использовать этот отряд, чтобы прикрывать отход по реке Желче[9]. Возможно отряд координировал действия мобильных групп и движение обозов с награбленным.

Вероятно, Александр ускорил бы отступление в глубь Новгородских земель (воевать армии, отягощенной обозами крайне проблематично), однако очень похоже, что вмешивается случай: реки вскрылись раньше ожидаемого, и движение на Новгород стало невозможным. Тогда князь, хорошо зная от вернувшихся воинов отряда Домаша состав и силу рыцарского войска, имея время на подготовку, уверенно выбирал место и принял бой у мыса Сиговец, имея в тылу опорный пункт Вороний Камень, а на правом фланге, у острова Городец, сиговицу.

Дальнейшее нам известно из летописей и исследований экспедиции Г.Н. Караева.

То, что в силу природных причин Александр не смог увести войско на Новгород, подтверждается также тем, что по завершению Чудской битвы, князь двинулся в Псков (озера вскрываются позже рек). Зачем? Не парад же там устраивать. И не ради укора псковичам (см. псковские летописи) совершил он марш-бросок на Псков. В Новгород он не отправил и плененных в бою рыцарей (по той же причине распутицы), а привел босыми «по леду» в Псков.