Чуяло сердце...

- Геннадий Серафимович?! – заголосило из трубки. – Виктор Яковлевич возмущается: чего это вас на перроне не было!..

- А почему я должен там быть? Согласно им же утверждённой программе...

- Ой, да ладно, потом!.. – отвечает голос, и я узнаю «молодушку» Жанну Олеговну. – Вам срочно надо на любом транспорте – в морской порт, на тренажёр!..

- Как...

- Виктор-Якольч с обоймя министрами внёс изменения. Теперь вы должны их там встретить – опередить.

_ Да это невозможно! Городской транспорт не обгонит ваши «чайки», а его ещё дождаться надо!

- Минуточку...

Стою и слушаю в трубке эхо вокзального прибоя.

- ...я их, сколько модно, подержу, а к вам посылаю «волгу» сопровождения. Не подведите! На тренажёре все уже готовы, только нужен ваш синхронный перевод!

Я несказанно польщён. Тихо чертыхаюсь по адресу Самодура Дураковлевича. Что значит никогда не бывать в нашей шкуре!.. О его карьерном взлёте ходят легенды, но это потом, при случае.

Выходим на крылечко – а «волга» уже подлетает... На бляхе – один из тех смольнинских номеров, от которых слепнет автоинспекция. И я уже в этой «волге», а «волга» эта – в бреющем полёте.

Нет, определённо в этом что-то есть! Подобная езда существенно обогащает адреналином. Импровизаторы, ни дна бы им, ни покрышки... А всё же эта их иерархия – завораживает; один каприз в самоуправной голове – и уже перемещаются люди и железо.

- Вас как зовут? – спрашиваю водителя.

- Виктор.

- Виктор – значит, победитель! – говорю ему дружелюбно и пытаюсь разслабиться. – А я – Геннадий.

- А Геннадий что значит?

- А чёрт его знает. По-моему, слуга всех господ.

- Ничо!.. Счас будем на месте.

- А вы и в предпортовых трущобах, я вижу, как дома.

- Бывал!

- Мне тоже приходилось с вашими ребятами сталкиваться. Как только важные иностранцы на нашу голову, так мы – заявочку на ваш автопарк.

- Дело отработанное. Ваш Кацкун к Залихватову дверь ногой открывает.

Я с полным пониманием помалкиваю. Потом не выдерживаю:

- Вообще я запретил бы вашему брату на заказах подрабатывать. Повысил бы зарплату – и все дела. А то ведь утечки секретов происходят.

- Например?

- А вот, один из ваших разсказывал... Был он водителем у прошлого командира. Разсказал кое-что. И смех, и грех!.. Про холодильник на даче...

- А, это Юрка. Зря он это.

- Да вроде не Юрка это разсказал, а другой – кто в курсе.

(«Прежний «командир» собрался с тогдашним градоначальником поохотиться... Отдохнуть от государственной нагрузки. Загрузили машины, лично проконтролировал – и поехали водители на госдачу: с чешским пивом, страховочным запасом битой «дичи» и деликатесов. Две машины шли. А в качестве премиальных – указал водителям их долю отец-«губернатор»: это возьмёте себе домой. Когда же приехали на охоту, недосчитался «отец» то ли чешского пива, то ли немецких деликатесов. Нажал кнопку – и снял Юрку с машины без объяснения причин.

Стал парень другого начальника возить, пониже и попроще. А та самая жрачка, которой недосчитался хозяин, обнаружилась при новой охоте – уж не знаю в каком состоянии. К чести «губернатора» сказать, он лично пригласил Юрку вернуться... Правда – опять без объяснений. Но Юрка вежливо отказался. Он гордый парень, подводник, и «мичманом Паниным» его кличут не зря».)

- ...Что вы сказали?

Водитель что-то излагает, а я пропустил:

- ...государство ведь строит и жильё, и танцзалы, и школы...

- Правильно, Виктор!.. «Строит», «даёт»... А где берёт? Откуда? Пере-рас-пределяет!

- Откуда же сразу всем дать? Работали бы лучше!

- Ага!.. Всё-таки мы государство содержим. И работаем мы, Виктор, не хуже, чем нами управляют. А то и лучше!

Виктор покосился:

- Ну и что вы предлагаете?.. Кроме антисоветчины?

- Я много чего предлагаю. Никто не слушает.

- Ну вот, приехали!.. – восклицает Виктор. И мы действительно приехали.

Конечно, я погорячился. В принципе, и государство что-то нам даёт: систему; подавление фарцовщиков и диссидентов – хотя слабое; а ещё – когда волюнтаризм а-ля Хрущёв, когда – развитой социализм. Но вообще-то я перегибаю... От долгого ожидания в квартирной очереди.

Ну ладно, всё. Умом Россию не понять, говаривал Тютчев Фёдор Иванович. Мой любимый поэт, и кстати – совсем не член союза писателей.

Впервые буду лицезреть вновь испечённого союзного министра. Что я знаю о нём сейчас, сидя на щербатом подоконнике «окна в Европу»? – Ф.И.О. плюс пикантную деталь из приказа прежнего министра: за два месяца до своего падения тот министру будущему ставил на вид за валютные злоупотребления во вверенном ему медвежьем углу морской отрасли. Очевидно, далёкая периферийность кандидата сыграла свою роль. Надоели членам Политбюро столичные масштабы злоупотребений.

Подкатывают «чайки» с «волгами» сопровождения. Обоих министров, своего и заморского, увижу впервые, однако уверен, что не перепутаю. И оказался прав, конечно: наш катался туда-сюда как колобок и выглядел сверхвозбуждённым; чужой был тощий, рыжий, кудреватый, а жена его была в бежевой шляпке – и хорошо поступила.

Выпучены мыльно-пенные глазки Кацкуна – и тайная улыбка в уголках рта у милорда. Молодка Жанна Олеговна при всех драгоценностях. За спинами гостей – Илона и её знаменитая грива. (Её английский, как выяснилось, – чистый скандал! Потому и я здесь в авральном порядке. Готовься, Салабин, к разбору полётов!..)

Кацкун приглашает всех сначала в актовый зал... Перевожу. Веду. Там уже блистают золотом нашивок руководство порта и тренажёра. Что-то непутёвое балагурит союзный министр – и Кацкун, к моему удивлению, шипит и брызжет мне в ухо: «Переводи!.. Переводи!». Я опускаю курсантские прибаутки министра, сразу переходя к содержательной части. Кацкун злобно косится: почему англичане не смеются?

- Вас ждёт небывалое зрелище! – торжественно объявляет союзный министр. – Сюрприз – для вас! Но предупреждаю: не для слабонервных!.. Не обижайтесь, особенно дамы и господа, лучше сразу признавайтесь!..

Попадаем в тёмное помещение, где на больших экранах, среди мрака неизвестности, медленно движутся световые точки.

Мы посреди южной ночи, на капитанском мостике.

Техника имитирует морское происшествие; вдохновенный голос круглого министра повествует  катастрофу* – она же звёздный час его неожиданного взлёта.

    [* Столкновение «Петра Васёва» и «Адмирала Нахимова» под Новороссийском.]

Слава Богу, как переводчик я больше не нужен: безупречный английский у штурмана – преподавателя мореходки.

На этом завершается мой первый день по программе визита британской четы. Городские власти устраивают обед в резиденции на Каменном острове. Обед в Интерклубе переносится на завтра. А сегодняшнее посещение балета украсят молодка Жанна и юная Илона – рука об руку с Кацкуном и союзным министром.