С Павлом Григорьевичем Кренёвым ( Поздеевым) мы «земели», знакомы, почитай, лет сорок. Я был начинающий литератор, он — молодой офицер. Он с Летнего берега Белого моря из деревни Лопшеньги, я — с Зимнего берега, из Мезени, как бы и соседи, верст двести с половиной будет меж нашими родовыми гнездовьями, и та маятная неторная дорога ногами вымерена нашими родичами, когда хаживали на промыслы от помезенья за треской и зубаткой на Терский берег и Мурман. И никак им в том пути Лопшеньги не миновать. С Терской стороны и с Летнего берега порою и невест брали. Как прижмет шторминушка и сойдут промышленники на берег, чтобы переждать непогодь; а там девки—хваленки—хороводницы ядренящие, кровь с молоком, на самом выданье, ещё не засватаны, вот и роднились, и возвращались домой с неожиданным прибытком. В ходу была говоря: «море наше поле»...
