Вновь отмечают какой-то юбилей: то ли «перестройки», то ли Горбачёва, то ли распилки ракет… Это будет продолжаться долго. Необходимо новым поколениям вбивать в сознание идеологические клише. Так «пишут историю», вернее – свои сказочки об истории. И снова на всю страну врёт Горбачёв под аккомпанемент СМИ. Нет, сегодня он уже не скрывает целей тех лет, целей штаба «Горби-Шеви-Яковлева». Но умудряется врать и в этой своей «правде». Списывает действия на благородную борьбу за упразднение «коммунистического бесчеловечного» режима. Хотя эти люди сами десятилетиями олицетворяли и укрепляли свой режим. Отчего же вдруг совесть пробудилась, людишки простые полюбились?

Я привык жить один и не люблю праздники, но к Новому году всё же поставлю ёлку, осыплю ветки серебристым шуршащим дождиком и опояшу гирляндой. Потом укреплю на этом лишённом жизни и превращённом в игрушку деревце карандашный портрет-набросок Нади, сяду за стол напротив и запишу, наконец, ту историю. Трижды пытался я строить рассказ, но всякий раз отступал – впервые не могу заставить себя домысливать и обобщать, уходить в типы, отстраняться. Ведь, для меня это не просто материал к литературным опытам; нет - это история моей, лично моей больной ошибки. И я обязан рассказать бумаге всё с документальной точностью. Правда, не знаю – станет ли оттого кому-нибудь проще?

«Золотой век» нашей литературы, культуры изучен, казалось бы, вдоль и поперёк. Невозможно сосчитать, сколько работ создано о нём; и что можно сказать ещё? (автор исключает бульварную и паранаучную беллетристику с её «сенсациями»). Но отчего-то вновь и вновь тянешься к тому времени. И странно: отдаляясь, оно делается сердцу дороже, ближе. Это время влечёт неповторимой атмосферой, той культурной средой, что составили совершенно удивительные по своим характерам, судьбам люди. А высокое искусство не случается вне среды, не живёт вне времени само по себе. Поэтому, сполна понять, постичь произведения невозможно без объёмного и достоверного, документального познания эпохи. В бытии наций искусство, литература, история всегда идут рука об руку. Именно они формируют культуру личности, начиная с раннего детства, и даже ещё до рождения, из духа, интересов семьи. И сами художники также «питаются» токами своего времени, где среда разогревает азарт в работе или же гасит его. Потому, история литературы, искусства всегда изучает дружеский круг художников, среду общения. И это изучение в науке истинной не имеет ничего общего с поиском «жареных фактов, копанием в белье» и пр.

Это случилось всё в том же особо значимом для меня девяносто первом году. Уже позади было неожиданное благословение игуменьи К. в Ново-Голутвине монастыре и то подтверждающее благословение духовника Троице-Сергиевой Лавры архимандрита Н. с его повелением быстрее овладевать пением, чтением и всем богослужебным уставом. Также, в прошлом осталась и крылатая радость с предощущением и ожиданием невероятного разворота жизни. А ещё, я успел получить первый тяжёлый урок на самом пороге вступления в клир. Кто помнит год, о котором пишу, тот знает, как близко подошла Россия уже к полному распаду, и как болели сердца от стремления, но и невозможности изменить положение прямым действием. Кланы политиков рвали друг у друга куски власти и собственности, а народ вогнали в нищету, отчего силы людей целиком растрачивались на борьбу за личное выживание.