С того дня прошло много-много лет, а я всё помню до малейшей детали. Хорошо запомнил тот мартовский день 1947 года ещё и потому, что над Москвой светило такое жаркое солнце, которое не всегда бывает на черноморских пляжах. Намятые на шоссе за зиму снежные бисквиты вдруг растаяли, образовав настоящие гоголевские лужи, по которым медленные машины радиаторами сдвигали водные валы.
Я только что переболел крупозным воспалением лёгких. При глубоком вдохе внутри меня хрипели бронхи, я мок от пота и еле-еле передвигался по нетопленой комнате. На улице мне было лучше.

Русский философ и публицист Василий Васильевич Розанов вернулся к российскому читателю только в 1988 году. Педагогам и родителям этот маленького роста, худощавый и рыжеволосый человек с глубоко посаженными глазами, который всю жизнь маялся щепетильным стыдом за свою неказистую внешность и приторную фамилию «булочника», может быть интересен как автор первого в дореволюционной России двухтомника «Семейный вопрос...». Изданного в 1903 г.

Мифы и легенды многих народов рассказывают о городах и даже целых царствах, погребенных под водой. Но если предания о невидимом граде Китеже и погибшей Атлантиде невозможно ни сколь убедительно доказать, ни опровергнуть из-за отсутствия неоспоримых свидетельств, то рассказы древних о затонувших городах Иссык-Куля имеют документальное подтверждение; в чем автор этой статьи удостоверился воочию.

(в этом фрагменте идет речь о возвращении после службы в Армии - в полку Дальней Бомбардировочной Авиации, дело происходит в 1940 году)

В Ростове-на-Дону жил мой дядя Георгий Шевченко. Он кем-то работал в горвоенкомате и обещал мне помочь устроиться на работу на Россельмаш.

ВАС СКОРО ПРИМУТ

Октябрь 1941 года. Советский народ ведёт жесточайшую войну с Германией. Немцы захватили огромную территорию и подошли к Москве. От столицы до Хабаровска - 8500 километров, но и здесь объявлено военное положение; люди трудятся по 14 - 15 часов в сутки, строгая карточная система на продукты, светомаскировка. Рядом - Маньчжурия, оккупированная союзницей Германии - Японией.

Ещё в конце шестидесятых годов меня поразили два стихотворения Станислава Куняева: в одном - сытые кони НКВД скачут мимо запуганных деревенских окошек, что зажмурились в страхе, ожидая, а не завернут . к ним развалившиеся в кошеве, мародёры, в другом - "А всё-таки нация чтит короля", угробившего в бесконечных стычках и войнах с соседними странами свой народ... Умелец. Переплюнул Наполеона.