Так получилось, что тетя Анна вернулась из-за границы с некоторой задержкой, но как только она приехала и была госпитализирована в больницу Свято-Троицкого общества Красного Креста, я отправилась к ней. На этот раз я ехала одна, и кузина Поля пригласила меня остановиться в ее квартире на первом этаже больницы.

Проведя две зимы в Швейцарии и две весны в Италии я возвратилась домой. Я сразу же надеялась навестить тетю Анну. Но к тому времени, какой бы болезнью она ни болела в прошлом году, состояние ее решительно ухудшилось, и наша встреча была отложена. Ее письма звучали оптимистично, почерк был как никогда красивым.

В течении следующих нескольких лет, проведенных дома, я редко задумывалась или мечтала о том блестящем будущем, которое тетя Анна запланировала для меня в Петербурге. Мое настоящее было слишком прекрасно и жизнь была полна.

От того петербургского разговора с тетей Анной о болезни императрицы и несении креста протянулась невидимая нить длиной более года к серому зимнему дню 1907 года в моем родном городе - Казани. В тот день я сидела на одном из широких подоконников моей спальни, наслаждаясь отдыхом между уроками музыки и французского. Из нескольких окон комнаты, выходивших на улицу, мое было самым близким к нашему парадному входу.

Однажды утром тетя Анна появилась в моей комнате, когда ее горничная помогала мне одеваться, и сказала, что она сама решит, какой пояс надеть с пикейным платьем к ужину: из розовой тафты, синий муаровый или полосатый итальянский. Для меня не имело значения, какой пояс она выберет, все равно мое белое пикейное платье никуда не годилось.

В день нашего приезда мы должны были присутствовать во дворце Ольденбургских на обеде и ужине. Мы с тетей Анной коротким путем прошли через сад Ольденбургских и к задней части большой веранды, окружавшей их маленький дворец. Узкую тропинку, ведущую к нему, окаймляли яркие хризантемы, вдвое большие, чем все, которые я когда-либо видела.

Верочка Елагина взглянула на себя в зеркало - она выглядела скромно и опрятно, как и подобает благовоспитанной девице из хорошей семьи. Непокорные локоны стянуты в косички, темное платье идеально отглажено. Теперь можно спускаться к завтраку.

Об авторе

Ольга Ильина - одно из незаслуженно забытых на родине имен русской литературной эмиграции. 

Порывистый пыльный ветер уже вторую неделю воет над городом, дребезжит оконными стеклами, клонит деревья и окутывает все едкими клубами мелкой пыли. С каждым порывом он почти поднимает над землей тонкую маленькую фигурку, стоящую с букетом цветов в глубоком трауре.

…Из воспоминаний русской эмигрантки…