***

Как Сноуден гнил в «Шереметьево»,

я плесневел в «Вацлаве Гавеле»*.

Я прибыл, по-моему, третьего,

а визу мне пятым проставили.

Хоть Сноуден жил больше месяца,

а я только несколько суток,

на третьи хотелось повеситься

от скуки и собственных шуток.

Пивное мышление Чехии

её отличает от мира.

Сортиры считал для потехи я,

нашёл девятнадцать сортиров.

Но всё же доволен визитом я,

хоть Праги не видел в зашоре.

***

Такое сказочное утро!

Свеченьем розовым прошит

Весь воздух, и унылый вид

Домов сродни картинкам будто

Иль декорациям пустым

И плоским, в сказочной подсветке,

И даже воробьи на ветке

Оделись в персиковый дым.

И шлёт сквозь персиковый пух

И перья облаков светило

Улыбку: ох и расцветило

И разукрасило старух,

Дома, деревья и котов,

Дворняг, автобус номер третий, —

Как будто день пришёл последний:

Порадуйся — и будь готов!

Без солнца светится весь мир,

***

Я живу в сосновой бане,

Мне не спится по ночам.

Рад я солнышку в тумане,

Рад сорокам и грачам.

Рад пчеле миролюбивой

И цветам, что ярче свеч,

Рад росистою крапивой

Ноги начисто обжечь.

Лужам рад и майской грязи,

И чему названья нет.

Рад живой обратной связи,

Длящей тот и этот свет.

***

За дорогой на кладбище — жуть!

Стонет в старой могиле помещица.

Эта ночь разрывает мне грудь,

***

Даёт отмашку мне природа:

Снега легли — садись пиши

О жизни своего народа,

О прозябании в глуши.

А мне сжимает горло комом,

И падает перо из рук:

Ведь это людям так знакомо,

Что лучше промолчать, мой друг.

Растают белые заносы,

Вернётся вешнее тепло.

И сами отпадут вопросы,

Поскольку время истекло.

***

Спросили, кем же я работаю,

Кому служу в поту души,

Какой почтенною заботою

***

Я горькою судьбой обожжена,

Мне так нужны большие перемены…

На все взыванья к Богу — тишина,

И ангелы мои глухи и немы.

А час придет — не все заплачут вслед...

Бываю я, как сад, всё время разной:

Кому-то заслоняю белый свет,

Кого-то в будни радую, как праздник.

И так живу, без злости и обид,

Люблю людей на свадьбе и на тризне.

А то, что Бог со мной не говорит…

Поговорит, быть может, после жизни.

***

МАГАРЫЧ

Страна вставала из руин

С прицелом на века.

Малец, я был за хлеб один

Подсобком печника.

Луплю кайлом по кирпичу,

Колю в размер кирпич.

Печник сипит:

— Я научу,

Как снять и магарыч:

На нитке пёрышко гуся

Оставь в печной трубе,

И, если нет магарыча,

То дым валом в избе.

Хозяйка в подпол, и хмельной

Стакан по край налит.

За нитку дёрг — перо долой,

СНЕГОПАД

Жду как праздника снегопада,

Чтоб губами его ловить.

Изумишься: как мало надо

Этой женщине для любви.

И сама признаюсь, что скуден

Стал желаний моих запас,

Снегопад — велико ли чудо,

А дивит меня всякий раз,

Когда вдруг заметет, взметнется

До небес и замрет, потом

Тихо-тихо залепит солнце,

Лес соседний, речушку, дом,

Тополь, что под окном ютится,

И крыльцо, и тропинку в сад...

Днем неймется и в ночь не спится —

***

П. Филатову

Есть образ дома — стол, икона,

Окно, распахнутое в сад,

Где соловьи весной до стона

Самоотверженно свистят.

Портрет младенца над роялем,

Собранье православных книг,

Не зря звезда над ним сияла

Сегодня — целый долгий миг.

Не зря рябина пламенела

И к сердцу льнула, не таясь —

Душа блаженная здесь смело

Над миром реяла, молясь

О вечной родине и доле

Её прощать и воспевать

Из васильков весёлых поле

***

Клубок покатился… Мурлычет кошка,

Об руку трётся, глаза прикрыв.

А в комнате — солнечная дорожка

И тишины золотой налив.

Окошками света стена богата,

А кресло — пятнами, будто в нём

Цветными клубочками спят котята,

Свой рай блаженным обняв теплом.

КАК ПОЗАБЫТЬ

Как позабыть о лучшем сне земном,

Который с явью до сих пор не слился?

На Чёрной речке в детстве он приснился —

***

Разлетелись из рук ветра —

Не догонишь, не соберёшь.

Серый дождь зарядил с утра,

Ненасытный холодный дождь.

Он буравит в земле ходы,

Вымывает её нутро,

От блестяшек простой слюды

До надежды на серебро.

И в глубины её пустот

Он ползёт, будто страшный червь,

И, подобно ему, грызёт,

Точно плод мягкотелый, твердь.

И стою на твердыне той,

И держусь из последних сил,

И плывёт под моей пятой,