И медленно пройдя меж пьяными,

Всегда без спутников, одна,

Дыша духами и туманами,

Она садится у окна.

А. Блок

                                                                                  Город - единство непохожих

Сатира сегодня гонима. Она не нужна изданиям, сидящим на госдотациях. Она не нужна изданиям олигархов. А других не имеется.

Возрождённый не так давно «Крокодил» наглядно показал, чего ждут от сатиры новые русские. Они хотят, чтобы она превратилась в антисатиру и обращала человека в свинью. При этом они ещё требуют, чтобы эта затея приносила им прибыль. Наше счастье, что русские олигархи – существа алчные. Им жалко выбрасывать деньги, играя на понижение. Иначе бы антисатира с грязью смешала всё.

«Русский толстый журнал как эстетический феномен». Этот лозунг странен до чрезвычайности. Русский толстый журнал – это всё что угодно, только не эстетический феномен. Там эстетики нет вообще. Дешёвая бумага, неброская обложка… Русский толстый журнал – это феномен культурный, политический, социальный, но вовсе не эстетический. Тогда почему именно так начертано на объединённом сайте толстых журналов? Что за странная демонстрация?

Мы все когда-то были маленькими. Но что самое интересное, там – в детстве, мы себя маленькими не считали. Мы ощущали себя вполне взрослыми и деловыми. И пусть для всех ты маленький мальчик, но при этом, на самом деле, все по-другому…

Обладание достоинством каждой личностью неоспоримо, ибо оно включает в себя такие всеми признаваемые реалии, как право на жизнь, на труд, семью, юридическую защиту, свободу передвижений, жильё, образование – то, что общепринято называть «правами человека». Достоинство – это то «равноправие», которым человек наделяется при рождении, и которое зависит от степени общественного осознания понятия «личность» в конкретной культурно-цивилизационной традиции. Достоинство человека – есть мерило гражданской зрелости данного общества.

Знать, оттого так хочется и мне,
Задрав штаны,
Бежать за комсомолом…

С. Есенин

ХХ век дал России много поэтов – замечательных, интересных, хороших, великих, общепризнанных, полузабытых и забытых вовсе, всяких.
Но лишь двое стали воистину народными – Есенин и Рубцов. Оба стали любовью России, символами.

Если бы меня сегодня попросили одним словом охарактеризовать современную российскую школу, иначе как убогой я бы её не назвал.
По-моему, очень удачное и ёмкое определение. Нет, есть, конечно, исключения. А, в целом, именно убого.