Высота ли, высота поднебесная,

Глубота, глубота окиян-море;

Широко раздолье по всей земли…

Из былины «Соловей Будимерович»

К 217-й годовщине А.С. Пушкина и Дню русского языка

Многое на земле от нас скрыто, но взамен того даровано нам

тайное сокровенное ощущение живой связи нашей с миром иным,

да и корни наших мыслей и чувств не здесь, а в мирах иных.

Ф. Достоевский, Братья Карамазовы

Реалисты неверны, ибо человек есть целое лишь в будущем,

вовсе не исчерпывается весь настоящим. <...>

В одном только реализме нет правды.

Ф.М. Достоевский[1]

В.М. Гаршин был чутким свидетелем скорбной эпохи, особенности которой оставили след на мировоззрении писателя, придав его произведениям оттенок трагичности. Тема войны является одной из основных в творчестве В.М. Гаршина. «Мамочка, — пишет он в апреле 1877 года, — я не могу прятаться за стенами заведения, когда мои сверстники лбы и груди подставляют под пули. Благословите меня» [5, с. 116]. Поэтому после официального объявления войны Турции Россией В.М. Гаршин, не раздумывая, идет воевать.

Основоположник русского славянофильства А.С. Хомяков уже в 1835 году в стихотворении «Мечта» пророчески констатировал:

<…>Ложится тьма густая

На дальнем Западе, стране святых чудес... <…>

<…>...и мертвенным покровом

Задернут Запад весь. Там будет мрак глубок…

В сентябре 1916 года петроградский журнал «Северные записки» опубликовал несколько стихотворений молодого рязанского поэта Сергея Есенина. В одном из них – «За темной прядью перелесиц» – были такие строки:

Но и тебе из синей шири

Пугливо кажет темнота

Дела давно минувших дней,

Преданья старины глубокой.

А.С. Пушкин

В то время были на земле исполины…

Это сильные, издревле славные люди.

Kнига «Бытие» (6.4.)

Введение в проблему. Категория метода (авторского, а значит, и научно-исследовательского) имеет ключевую значимость, а проблема его определения, ставшая хронической, как старый диагноз, — непреходящую актуальность. Еще М. Бахтин, на исходе жизни, выдвинул «методологические проблемы филологического анализа» как определяющие. Ими занимался Г. Гуковский, вся культурно-историческая школа на протяжении XX века.

Степень согласия и уровень полемики Страхова и Л.Н. Толстого — вопросы спорные. Философское, а тем более религиозное осмысление этой проблематики остается за гранью нашей работы. Для нас важны конкретные текстуальные проявления этих процессов, общие закономерности этого диалога. Одна из таких закономерностей очевидна: Страхов избегает прямого столкновения с толстовской концепцией Бога и человека, взятой в ее сути, зато с удовольствием обсуждает ее практические выражения.