В преддверии выхода в изд-ве АСТ новой книги Максима Кантора "Красный свет", которая начинает потихоньку будоражить умы членов жюри Нацбеста-2013: "Он мог бы написать великое произведение. Но этого не сделал"... (Е.Чуприна), - мы с удовольствием, с позволения автора, публикуем главы из нашумевшего "Учебника рисования" (2006), "великого русского романа", - по словам Григория Ревзина.

Спекулянты 80-х противостояли режиму на грани фола. Это факт. Наряду со спикулями, скажем так, трудились и диссиденты, пытаясь преобразовать общество, убивая социалистическое рабство.

Михаилу Ивановичу вспомнилось, как часто, когда оставались вдвоём, они заводили разговоры о политике, о новостях, о фильмах, о девушках – да о многом, что могло интересовать тогда, – и обязательно эти разговоры заканчивались бесконечными спорами.

Благодаря знакомству с Лотриэль «Северной» Игорь меняется. Не кажется таким уж безнадёжным слабаком, крепнет физически, бросает курить. Меняется внешне – приобретают силу и звучность его голос. Он больше общается, увеличивает круг друзей. Главное – открывается второе дыхание в творчестве.

Достижение в 41 году предкризисного уровня зарплаты как раз и означает, что резерв Великой депрессии был уже исчерпан. По-видимому, был уже исчерпан резерв, полученный за счет отъема собственности у евреев. Не было и резерва индустриализации. Для дальнейшего развития и борьбы за мировое лидерство оставалась экспроприация собственности за счет военных захватов.

Дед, таясь, отвел меня за угол какого-то строения и, глядя вперед, на людей, видимо, к нашему приходу покинувших грузовики и уже стоящих около огромной глубокой ямы, вдруг начал неистово креститься, что-то про себя шепча… Глаза у него стали стеклянными, отрешенными. Признаться, я тогда немного испугался.

Первый её муж был человеком солидным, известным в российских писательских кругах. Он возглавлял крупнейшую ассоциацию писателей, раздавал премии, публиковал в своём журнале - флагмане отечественной литературы - великих писателей. Весил он больше ста килограмм...

Полагается, что есть некая особая ТОЧКА НОЛЬ, точка сообщительности нескольких текстов Гоголя, точка замирания мысли и воображения, отказа в означающем слове. Она - не собственность Гоголя. Это, возможно, общая точка всякого категорического отказа. Она не может быть содержательно описана как знак чего-то внеположного тексту. Но её, возможно, удастся поймать в сеть из нескольких дискурсов, как их аналитическое, так сказать, общее место.

Оказывается, не только у мусульман, но и у нас, православных христиан, есть свои фанатики-экстремисты, которые впервые так громко заявили о себе! О чем это говорит?

А его Воин, в развевающемся кимоно, легко пластался чёрной тенью меж голых деревьев, делая в воздухе немыслимые выпады и пируэты и, проходя сквозь сидящих вокруг стола, словно те были туманом.