В Челябинской губернии детский хор с песней «Мы Русские! С нами Бог!» был снят с концерта… Правда, после широкой огласки этого инцидента вновь включен в программу.

Что стало ключевой причиной смуты 17 века? Утрата властью своей легитимности. Кстати, первый шаг в этом направлении сделал Иван Четвертый, когда «назначил» царем Симеона Бекбулатовича. Подобная игра с со столь сакральным понятием как царское звание, подобное глумление над ним подрывало сознание этой сакральности в душах.

В Испании демонтировали последний памятник Франко. Годом раньше прах Каудильо был перенесен из Долины павших, где сам он завещал себя похоронить. Печальный пример Испании дает нам сразу два важных урока.

Преддверье т.н. «выборов», активизация либерального лобби и углубляющийся кризис все чаще заставляет русских консерваторов обращаться к вечному вопросу: что делать?

1. Культ личности

Слова «пожизненно осужденный» для обывателей являются жутким клеймом. Всякий, кто был приговорен к столь суровому наказанию, в общественном сознании априори предстает зверем в человечьем обличье: убийцей, маньяком, террористом, главарем ОПГ. В условиях отсутствия смертной казни подобный вид уголовного наказания кажется справедливым.

Наблюдая за происходящими социальными процессами в российском и европейском обществе, на ум невольно приходит аналогия, что нынешние изменения в общественной, бытовой и религиозной сферах очень похожи на те, что происходили в IV веке на территории Римской Империи.

Человек – по природе своей существо социальное. Он с рождения пребывает в рамках окружающего его социума, в котором происходит его взросление, становление как индивида, в котором он живет и в конечном счете умирает, который на протяжении всего времени оказывает прямое влияние на формирование его личности.

Фантастику частенько считают более «легким жанром», нежели реализм. Суждение это однако можно отнести лишь к плохой фантастике. Фантастика же хорошая иной раз не уступает по провидческому смыслу и глубине книгам самым священным. Недаром, вероятно, древние пророки часто прибегали к иноязычному сказанию, к притчам, смысл которых разгадывают затем толкователи.