Распалился я весь от счастья предстоящего. Главное, Мишка у меня на глазах не крутится, не ноет — рыбку жалко. И я до нашего озера быстро добрался. Только без сапог почему-то. Вот как на рыбалку торопился! Покрутил я головой и вижу — прямо на рыбацком камне, где обычно удочки закидывают, Мишка сидит. Грустный, с опущенной головой…С рыбой, что ли, болтает?

Пишу, потому что слово — уникальный инструмент. Инструмент общения через века. Инструмент общения через расстояния. Инструмент самовыражения. Инструмент познания. Человеческая жизнь? Мне интересно наблюдать за ней. За поступками людей. Поступками, которые найдут свое отражение в словах и образах. Писатель глаголет о фактах, о событиях. Писатель делится опытом. Своим и чужим.

За всех нас мотал срок один лишь Федя по прозвищу "Газгольдер". Военный трибунал приговорил Федю, не слишком вдаваясь в подробности дела, к исправительно-трудовым лагерям еще мягко, несмотря на то что особист майор Петя Пистолет представил дело так, что наш друг мог загреметь и под "червонец", да по политической статье, да за увечье, нанесенное своему командиру. А так — три года! Зима-лето, зима-лето еще зима-лето... И все — ты свободен!

От Междуречья до Шумер, от Вавилона до Египта, всё это география этого места. И оно изобилует энергетикой. Буквально все здесь, и камни, и деревья, и обломки колонн, все пропитано ей. Эти просторы видели и великого персидского царя Кира, и Троянских правителей и мифологических героев и их сражения. Много крови пролилось здесь и впитано, выжжено солнцем, землей.

Итак, он ехал, насвистывая беззаботно и легкомысленно, на велосипеде и, свернув на просёлочную дорогу, вдруг увидел рядом с дорогой пенёк, а на пеньке — старушку. Старушка пила ситро прямо из горлышка пластиковой бутылки, кушала пирожок и болтала в воздухе своими сухонькими старушечьими, похожими на куриные, одетыми в фильдеперсовые чулки синего цвета ножками.

Старший цензор штаба округа полковник Птимов — крупный мужчина-чревоугодник — с отвращением вчитывался в лежащую на рабочем столе очередную полосу завтрашней армейской газеты. С год назад офицер допустил непростительный для своей должности промах: не углядел, что в словосочетании «главнокомандующий генерал-полковник такой-то» в первом слове пропущено «л».

Осётр ─ очень симпатичная река! Начинается где-то в Тульской области, из самых крупных поселений на ней только Серебряные Пруды и Зарайск (хотя какие они крупные!), а остальные ─ деревни между полями, перелесками, лесами и холмами. Красота здешних мест неброская и неприметная, но именно в них и заключаются те самые сладость и трогательность, которыми славятся наши подмосковные места.

Миниатюра из серии «Читая Хармса». На рыночной площади, у палатки «Замки и засовы», стояла тощая востроносая старуха с противными оловянными глазами и держала на руках огромного жирного кота. Кот сыто жмурился и время от времени развратно зевал, показывая мелкие острые зубы. Гаррий же Бонифатьевич только что вышел из пивной, где с удовольствием употребил сто пятьдесят граммов «зубровки», кружку пива, круто сваренное яйцо и бутерброд со слегка начинающей пованивать килькой.

Известно, что Вильгельм Карлович Кюхельбекер был человеком скрытным и недоверчивым. Потому что очень часто становился объектом насмешек со стороны своих сверстников, и не только их. Это всё фамилия виновата, думал Кюхельбекер с горечью и обидой. Был бы я какой-нибудь Иванов, Никифоров или даже Остапчук — никто бы не ржал. Так что спасибо папе с мамой. Наградили от души.