В этакую-то погоду как не посидеть у окна и не вспомнить хрестоматийные строчки Пушкина? Поневоле задумаешься, отдашься мыслям о прошлом. Что касается будущего… бывает ли оно без прошлого? Помню далекие зимние дни декабря. С родителями иду через глубокие снега к небольшому поселению, что расположилось на холме. Там, наверху, много елей и сосен. Хочется быстрее добраться до них, потому что очень силен ветер в поле. История этого леса многообразна.

…Мороз и солнце. День чудесный. По узкой деревенской тропке шагаю с ведром на родник. Годов мне пока не так много, чтобы за один раз принести два ведра воды. Это потом уже будут и две объёмистых оцинкованных посудины, и даже коромысло. По примеру бабушки отправлюсь к источнику хорошо вооружённым деревенским вспомогательным устройством, но не смогу балансировать вёдрами — стану ходить по-прежнему. Вот, значит, невеликим мужичком иду к оврагу, глубокому и заснеженному, где струится чистый, никогда не замерзающий ручей. Вижу наверху, за белым провалом, за небесно синеющими сугробами, зелёные ёлочки.

Рассказ / Илл.: Художник Марина Обухова

Эссе / Илл.: Художник Ольга Петрова. Диптих «Вечная весна»

 

С чего бы мне печалиться, не знаю, но только сижу на крылечке и печалюсь. Тепло в перелеске, дождинки стекают по кедровым иголкам. Этим славным капелюшечкам есть охота набрать по пути крупности, чтобы затем с иголок падать на землю звучно. Уж такие они славно тяжелые — ровно гирьки магазина леспромхозовского. Возьмут да шлепнут! Потом сызнова озвучатся. Надоело мне печалиться, пошел в хилый здешний урманчик. Лежат сучья корявые и там, и тут. Что сказать о них? Ну, в свое время отвалились от деревьев. Усеяли рыхлый песочек.

Чертик тихонько раскачивается. Поначалу-то впечатало его здесь крепко — в потолок кабины всеми копытцами. Теперь, значит, успокаивается. Водитель тронул лохматого дружка пальцем. «Нехорошо превращаться в гнома. Да еще показываешь дулю, куда это годится?» Тот блеснул бусинками. Откачнулся. Повернувшись спиной к Ивану, дрыгнул согнутой в коленке ногой. А хорошо кимарить за рулем? Он бы сказал и не такое, уж не смолчал: укоризненной была его спина. Обещала гонщику дружеский выговор. А если промолчал меховушка, то по всегдашнему своему обыкновению не влезать в лишние разговоры.

Хотел того Иван или не хотел, но только вскоре пошла о нем слава. И не черепашьим сонным шагом. Она понеслась, полетела, словно получила сильные крылья прудовых уток, которых в озерном краю не пересчитать. Вкоре стали в округе поговаривать: какой хороший водитель! непривередливый и добросовестный завсегда! Это среди шоферов такой пошел слух, а в деревнях толковали по-иному. Там выражались подробней. Примерно так: «Когда у человека совесть имеется, то и получается — он добрый. Не кобенится, потому что не привереда. Настоящий свойский мужик. Не пропасть нам с ним. И дом починишь, и поле урожайное не забросишь. Будет земледельцу все, что надо».

Вот говорят, что есть машина ВАЗ. Если послушать Ивана, то это простой Васек. Автомобиль, может, и неплохой, но по всем повадкам легковой. Другое дело — Бережковский грузовик. Он и в меру надежный, и солидные перевозит грузы. Машина по всем статьям хорошая. Поэтому имеет у Ивана право. Какое? Как раз такое, чтобы прозываться Васьком-тяжеловозом. Значит, тут у всех свои права. Одному быть шофером — «лучше некуда». Другому пусть не откликаться, но в непременности — знать свое имечко. Нравился ли грузовику Бережковский порядок? Во всяком случае не возражал, фырчать на водителя не фырчал.