Побег

Егерь Макатров проснулся среди ночи и до утра пролежал с закрытыми глазами. Он мучительно хотел заснуть, чтобы опять увидеть первую жену, но заснуть так и не смог. Рядом вздыхала во сне Даша, на которой женился, когда умерла первая жена Галя, да посапывал за перегородкой сын. Слушая их, Пал Николав еще сильнее захотел забыться, хотя бы задремать, чтобы глаза закрылись сами собой и вновь явилась во сне Галя. Ведь только что он видел, как прикатил с ней из сельсовета... Храпят у крыльца лошади, бегают мальчишки и суетятся гости, собравшиеся на их свадьбу.

Давно было это.

У них было пять мостов – два на разлуку, один на счастье, один на случайную любовь и один как получится.
По первому мосту они шли рядом, а над ними и впереди летели ее неспокойные мысли, и путали дорогу. Ей. А он их не замечал и потому все видел четко. Ее. Он рассказывал смешные истории, она механически улыбалась, а в уме писала письма и рвала их на клочки. Ему.

Эта странная мысль - написать о Штиблере - пришла Иванову, когда он возвращался по начинавшей желтеть кладбищенской аллее домой, в Немецкий поселок. Его построили немцы, и березы посадили тоже они, но месяц назад под их разросшимися кронами пронесли на кладбище Фридриха Штиблера, и немцев в поселке больше не осталось. Все сходилось одно к одному - кончалось лето, кончилась жизнь последнего немца, а вместе с ней, казалось, и история Немецкого поселка.

1

На охоту Виктор Тимошенко вышел злой.

Не браните погоду - если бы она не менялась,
девять человек из десяти не смогли бы
начать ни одного разговора.
Франк Хаббард
 

Заливные луга, в широкой пойме Исети, с тех годов как забросили покосы и убавили стада, совсем заросли и превратились в непролазные дикие первобытные дебри.

На перекрестке трех дорог недалеко от города Курска в деревне Новожиловке объявился гений. В какой области чело­веческих деяний он был гением, никто точно не знал, но все чувствовали, и, главное, чувствовал он сам, - что гений, человек незауряд­ный и отмеченный Богом. Звали его, как и во­дится в России, Ваней.

Где бы ни появлялся Ваня, всюду остава­лась печать его гениальности и величия. Если он приходил в контору колхоза к председате­лю правления Василию Ивановичу Дерюгину, то останавливался еще у порога и тыкал в не­го пальцем:

Отпуск

Раз в год этот день наступает почти у каждого честного трудящегося нашей страны. Честный трудящийся выходит из здания своей любимой работы, непринужденно останавливается на крыльце, щурится на ласковое солнышко и нежно пересчитывает хрустящие купюры отпускных. Но хмель выпитого с сослуживцами шампанского проходит с первым ветерком, и тут, словно нежданная дождевая туча, подступает тревожная мысль, как же провести уже начавший стремительно таять отпуск так, чтобы последующие одиннадцать месяцев не было мучительно больно за его бесцельность.