О существовании воли к смерти миру сообщил Зигмунд Фрейд. Он истолковал её парадоксально – как ностальгию живого по неорганическому покою. Когда-то, безумно давно, жизни не было, и всё живое несёт в себе эту память – какая-то часть нас взывает о возвращении в безмятежность.

 Зачем меня ограбили «поклонники Бабеля»

Александру Андреевичу - 80!

Беня Крик из спектакля

Господа артисты!

В России нужно обсуждать песни. Они важнее статей, книг и кино. Всё это проваливается куда-то в нижние этажи памяти, всплывая отдельными строками или кадрами, а песня живёт в душе, навек с нею соединившись.

Сегодня, пережив колоссальную катастрофу, мы не можем не вглядываться в явление, которое называется авторской песней. Эта песня стала галактикой, наполненной сотнями звёзд. Она формировала сознание и потому ответственна за очень и очень многое.

Есть театры, которые ставят то, что зрителю хочется, и есть театры, которые ставят то, что зрителю нужно. А нужно сегодня оставаться живым, даже если всё вокруг кричит о сладости умирания и смирении перед величием энтропии.

Рассказ

В моём родном городе (вернее, на его восточной окраине, там, где тянутся ветхие, скрытые за палисадниками дома) известен некто N.

Работают люди: листают ветхие книги и всматриваются в наш бессмысленный мир. Они ищут идею и стремятся дать опору русскому мужику – чтобы он не квасил, страдая от тоски неразгаданной, не дрался дома с женой, а видел звёзды и горизонты.

Очень хочется, чтобы у мыслителей наших всё получилось складно и вдохновляюще, потому что нет ничего печальнее, чем мир без надежды.